Недавно дело было. Пошли мы, значит, с товарищами в ночной клуб – заебло в выходные сидеть всю ночь на кухне и хуярить пиво под пьяный треп друзей.

За столиком напротив сидели молоденькие и вполне симпатишные пелотки. По тостам я понял, что у одной из них День Рождения. Решил я к подругам подсесть. Подхожу, значит, представился, предложил их чем-нибудь угостить. Спрашиваю:
- Что девушки пить предпочитают? (на столике кроме пива нихуя нет)
- Водку и фруктикофф… хи-хи.

“Хуясе…”-думаю,-“Свецкие львицы!”. Ну сказано-сделано: три фуфыря и нарезанные цитрусовые. Гляжу – а именинница с нихуйским задором налегает на алкоголь. Сел поближе, приобнял и давай ей на ухо наступать, мол как в ней все припесдатейше. В это время мой друг обрабатывал одну из приглашенных, которая хуйзнает че, но вызывала у меня такую ассоциацию: жирная румяная баба в кальсонах, которая постоянно жрет бублики и играет на гармошке… А-ху-еть!

Чуть позже стал я нависать на именинницу, мол “А не сьебацца ли нам от седа?” Стоит заметить, что сказал я это, приподняв одну бровь и скорчив хитрое выражение лица. В процессе приподнятия брови я ахуена перданул, но из-за громыхающей музыки никто ничего не услышал и именно осознание этого факта сделало мою физию невьибенно хитрой. Подруга предложила продолжить празднование у нее дома.

Как только очутились у нее в квартире, сразу перешел к склонению пелотки к ебле. Марта повела меня к себе в комнату и уляглась на диван. Я пытался ее раздеть, но она предпочла это сделать сама.

“Хуясе…”-думаю,- “не доверяет.”

Смотрю, а на ней трусики такие прикольные: черные и небольшие. Ну я и говорю: “Любишь в трусах?” (Мысль сформулировал ахуительски беспезды)
Она отвечает: “Ты о чем? Я все сняла.” Эта фраза повергла меня в состояние ахуя.

“Во как значит?”-думаю,-“Гатичненька… но мне ща похуй.”

Тут она добавляет то, от чего я был погружен по самые ноздри в “ахуй в квадрате”. Говорит: “Ты не молчи, если что не так… я просто не опытная. Мне сегодня 17 и ты у меня ПЕРВЫЙ.” Не знаю почему, но меня вроде током песдануло. Это ж бля, как ни крути, ответственно… первый. Скорее всего, я бы забил и на это и безжалостно выебал пелотку, но мой ахуй был возведен в кубическую степень, как только я услышал шлепающие шаги за дверью. “Ой! Похоже, что папа из командировки вернулся. А говорил, что завтра вечером будет.”

“ОЙ?! Ой, сука?! Значит это так называецца?” В этот момент я мысленно больно песданул подругу кулаком по печени. Шаги приближались и я почувствовал, как хуй втягиваецца внутрь (на улитку похоже), зато активно начинают работать мышцы, отвечающие за выхлоп кишечных газов. Говорят, в такие моменты вся жизнь перед глазами проносится… правду говорят. Я даже над некоторыми моментами из децтва улыбнулся.

Мои трогательные воспоминания прервались скрипом открывающейся двери. В голове пронеслись стратегии по отступлению: 1) Вскочить, дать по тыкве папаше пелотки и ломицца в двери… но перспектива хуярить через весь город в штанах и носке (именно это на мне и было в сей момент)  как-то не особо меня вдохновляла (ноябрь все-таки); 2) Просочится сквозь диван, превратицца в таракана, залезть под плинтус и сидеть там, пока не рассветет.

“Доча, все нормально?”-спросило тело в дверях, не включая свет.
“Да, пап. Ложись спать. Спокойной ночи.”

Когда папино туловище заняло горизонтальное положение на кровати в своей комнате, настала такая тишина, что я слышал, как внутри меня происходит обмен веществ. Опомнившись, я одел все, что нашел из своих вещей в комнате и отправился в шкаф. Марта принесла в мои новые апартаменты всю оставшуюся одежду из коридора. Я принялся ждать утра. Время вроде остановилось. Каждую секунду я мысленно со звериной жестокостью пиздошыл Марту. Хотелось уебать так, чтоб хребет осыпался в трусы. Уснул…

Утром сделал открытие века… через пять минут открыл второе веко: на меня смотрела довольная харя пелотки. “Вставай, отец ушел. Будешь завтракать?”
После такого вопроса я понял – на сколько тупой был данный экземпляр жецкого пола. “Бежать! Срочно бежать.”-все, что выдала моя голова.

В коридоре Марта посмотрела на меня жалобным лицом, как у срущей собаки, и спросила:
- Мы еще увидимся?
Блядь… я всю ночь просидел в шкафу, голодный, сонный, зачуханый. Вместо ответа мне захотелось применить придуманный ночью прием “песдюль в нос с правой с размахом от пятки”. Сдержался… пелоток бить нехорошо.
- Конечно. Куда же я теперь без тебя? (блядь, да куда угодно)

Вышел из квартиры. Пока еще не осознал, что свободен. Домой решил пройтись пешком. Никак не мог надышаться осенним воздухом. Все! Никаких знакомств. Только если ей явно за 30 (нахуй я это подумал… песдетс). Ебал я в рот такие варианты: потрахался блядь в шкафу на вонючих кедах со своим мозгом. Пошли все нахуй. Я свободен!

©Бабруйский жыгало