- Помоги мне забыть его, - прошептала она,  - если он позовет меня, я тут же снова буду его собственностью, я буду лежать у его ног, я буду счастлива снова стать его покорной рабыней. Пусть он опять унижает меня, но не прогоняет...
  Эта дура все продолжала бормотать свою тупую бабскую хуйню, но я уже почти не слушал. Вот сука дешевая! Блять, ну почему красивые бабы так часто сосут у ничтожеств, предпочитая их нормальным, сильным и умным мужикам? Хотя пора бы привыкнуть, сколько раз уж с такой хуйней сталкивался. Ведь сама, овца, видит все его дерьмо, но любит его, и пиздец. Но если бабы думают пиздой (хотя почему-то называют ее интуицией), то я все же стараюсь использовать для мыслительного процесса свой головной мозг.

На эту красивую дуру у меня появились планы, как только я увидел ее. Она была бы не против быть со мной, но ее пизду и душу до сих пор не по-детски скрябал разрыв с ее прошлым уебанцем, и призрак любимого хуя все еще был занесен над ее ртом, хотя в реале тот хуй давно пускал струхню в чужой прыщавой пизде. Вот курва! И что теперь мне делать? Даже если мы будем с ней встречаться, нахуй мне все время ожидать, что она опять съебется к этому пидору? Нет, надо это блядство прекратить, я не хочу ебать ее на пороховой бочке рецидива прошлой жизни.
- А где он сейчас? Давай сходим к нему. Поговорим. - я еще не имел плана действий, но иногда важнее сделать сразу хоть что-нибудь, чем планировать, теряя время.
- Пойдем, он обычно на стоянку машину ставит в это время и пешком домой идет. Как раз увидимся,  - сказала она и взгляд ее стал мечтательным при мысли о встрече с предметом вожделения и томления. Тварь ебучая.

Молодой, красивый и высокий, он шел через раскисший от мокрого снега пустырь, аккуратно переступая через собачьи какашки. Блять, кто придумал устраивать автостоянки среди засранных пустырей? Мы двинулись к нему навстречу, соблюдая такую же аккуратную поступь. Эту дуру уже заколбасило от старых чувств к любимому пидоренышу. Ебло так и дергается. Нет, так не пойдет. И тут меня осенило.
- Вот твое, забирай нахуй, - сказал я очень небрежно и толкнул к нему эту дурочку. Она чуть не наебнулась. Он даже не попытался поддержать ее.
- Я не понял, что тут за цирк? - надменно изрек высокий красавец. Девка в ахуе. А мне стало весело.
- Она тебе не нужна, что ли? Да ты охуел, целый год ебал ее, а теперь уже брезгуешь? - и я резко ударил его в челюсть.
Парень постоял еще секунду и затем мягко ебнулся боком прямо в грязь.
- Что ты делаешь, гад? - завопила дура и кинулась поднимать любимого из грязюки.
- Эй, зачем спешишь? Мы не закончили, - сказал я и за волосы отшвырнул ее в сторону. Плюх! Теперь чумазые оба.
- Что тебе надо? - залепетал парень. Он неловко поднялся, и видно было, что собирается бежать. На этот раз я въебал ему поддых. Он скрючился в черной луже. Фу, грязнуля. И еще подруга опять на меня разоралась, но уже ближе не лезет. А я уже в раж вошел. Взял его за прическу и ебалом в грязь, в говно собачье, мордой, блять, поглубже. И девку за шиворот к нему подтащил, на него бросил и сказал:
- Целуй его.
- Ты что делаешь?! Ты больной, псих, уйди отсюда!!! Ненавижу тебя!!! - заорала дура. Блять, хорошо, темно уже и народу нет, а то шухер-то какой. Ну, достал я ножик и говорю:
- Не поцелуешь его, я ему ухо отрежу.
- Придурок!!! Хуй себе отрежь!!!
А про хуй-то я и не догадался! Вот ведь женщины какие жестокие.
- Если не поцелуетесь взасос, вот и отрежу ему хуй!, - решил я вслух.

И тут лежащий мудак, услышав это, обоссался походу, обхватил ее за шею и как засосал девку своим рылом, в собачьем говне перепачканном. Фу, даже мне противно стало. Она вырваться хотела, но любимый ее с испугу так держал, что хуй куда дернется. А может, это была любовь?
- Ну все, хорошего понемножку, - я ударил чумазого красавца ногой по почкам, обьятия ослабли. Я взял подругу за руку и повел ее нахуй с пустыря. Она молчала, правда, проблевалась пару раз. На выходе с пустыря, под фонарем, я более-менее вытер ей лицо своим платком. Мы еще раз посмотрели в сторону того места. Ее бывший сидел жопой в грязи и пытался стереть говно и грязь со своего ебальника рукавом куртки, только еще больше размазывая всю хуйню по фэйсу.
- Иди к нему, я тебя не держу. Ты ведь любишь его. Служи ему, целуй его, ебись с ним.

Она не двинулась с места. Ее опять вырвало. Нет, целоваться она уже с ним врядли захочет. Ну а ебаться тем более. Разве не этого я добивался? Хотя даже досадно немного. Как все-таки хрупка женская любовь!