Будучи  студентом гуманитарного вуза, я  познакомился с одной выпендрёжницей, которая, решив, что земля вертится вокруг неё, так засрала мне мозги, что я не мог её вздрючить в течение недели. Это меня выводило из себя и все мои попытки овладеть девушкой, разбивались о её непроходимую глупость. Когда я внезапно хватал её за грудь, она вдруг делала круглые глаза и трагическим шепотом спрашивала какая неаполитанская песенка у меня самая любимая, если я просовывал руки в её колготки, она больно выкручивала мне большие пальцы и гадко улыбаясь в лицо, заявляла, что я ничего не понимаю в творчестве Максимилиана Волошина. При этом она с гордым видом дефилировала под руку со мной, мимо шоблы хулиганов из её района, когда я провожал ее домой. Их взгляды исподлобья,  приводили меня в некоторый трепет, в животе начинало противно бурлить, ладони покрывались влагой и поэтому  я невнимательно слушал её глубокомысленные рассуждения о тонкой душевной конституции “тургеневских” девушек и о том, что её папа никогда не позволяет её маме стирать его носки и трусы. Ни хрена не поняв, кто же тогда стирает  трусы отца, я внезапно пукнул… Ну да, да - пернул, взбзднул! Звук был не громкий, можно сказать интеллигентный, но все же перепутать его ни с чем было нельзя. Воцарилось трехсекундное молчание, во время которого я был готов провалиться сквозь землю, покраснев как рак. И  вдруг увидел, как она прыснула со смеху. Её лицо совершенно преобразилось, глаза сверкали молодостью  и весельем, она просто была счастлива! Увидев мою растерянность, она прокричала: ”Да не переживай ты, дурачок, это обычная вещь, со всеми бывает!” Подхватив меня под руку, она поволокла меня к себе домой, по пути рассказывая о том, как она, будучи свидетельницей, на свадьбе пернула тонкой фистулой  во время обмена кольцами женихом и невестой. “Вонь была страшная “- ухахатывалась она - “на общей фотографии вид у всех был такой, будто съемка проходила не в Загсе, а в привокзальном сортире”. Несколько успокоенный я пытался возразить, что вовсе не хотел портить воздух. На что она озабоченно сказала, что терпеть газы нельзя,  это вредно и прочитала мне целую лекцию. Оказывается, повышенное газообразование намекает на возможное нарушение пищеварения и может является симптомом гастрита, колита, язвы двенадцатиперстной кишки и желудка или свидетельствует о том, что вы хомячите всё подряд, как свенья. Первым делом нужно следить за своим питанием, соблюдать диету, употреблять свежую, легкоусвояемую пищу, а не ту хрень которую едят студенты вроде беляшей, запиваемых дешевым пивом. А сам звук пердежа сходен со звуком выстрела огнестрельного оружия, по крайне мере физика этих явлений одинакова. Газы, от разлагающегося хавчика в наших потрохах, накапливаются и, достигнув критической массы, ищут выход в толще гавна, заполнившего собой толстую и прямую кишку. Если гавно в виде пыжа, плотно забито в сральник, то и “выстрел” вонизма будет громкий и резкий, если щелей между каловыми массами больше, то и звук может быть протяжнее и глуше. Короче громкость и тональность звука бздежа зависит от нескольких параметров, как - то: количество скопившихся  в кишках газов, консистенция гавна в жопе и  как ни странно, часто, от нашего с вами волеизъявления. Да, да, да! Этим процессом может научиться управлять  любой, кроме пидарасов, ну по вполне понятным причинам. Успешнее всего обучается управляемому бздежу – интеллигенция, не зря прозываемая гнилой. Например, в Смольном институте благородных девиц существовал цикл занятий, когда воспитанниц, заранее накормив горохом, либо квашеной капустой, учили избегать “пикантных” ситуаций, втихую ”спуская ” рвущиеся наружу газы.  Вонь  из под юбок, необходимо было рассеять с помощью веера. В среде же гусаров, наоборот считалось особым шиком громко взбзднуть в разгар дружеской попойки, тем самым, показывая крепость сфинктеров и молодецкую удаль, дескать, есть еще похуй в похуёвницах! Верхом же совершенства считалось исполнение жопой заглавных нот полкового гимна, что делалось скорее из фрондерства, чем из-за неуважения к окружающим. Кстати собачка на руках у дамы, ясно говорила о предрасположенности хозяйки к анальному сексу. Ведь управление пердежом осуществляется с помощью сфинктерных мышц ануса, а уж какие там мышцы, при злостной ебле в дупло тогдашними гвардейскими офицерами. Подобные дамы и пидарасы постоянно таскают маленьких шавок на руках, чтобы списать вонь, свободно исходящую из разработанного очка, на бедных животных:           ”Жужу! Опять объелась пирожных, несносная!” При отсутствии собачек,  они обливаются духами и прочей парфюмерией, а также никогда вслух не пердят, лукаво утверждая, что это не культурно…

Все это и еще многое другое, моя девушка  вывалила мне на одном дыхании и вызвала во мне неоднозначную реакцию, которая вылилась в вопрос: “ А ты откуда  это  знаешь?”.  Выяснилось, что папа её проктолог и что он в своей жизни видал больше сраных дыр, чем она комаров,

Папа  оказался веселым здоровяком с пронзительными  глазами. Он напоил нас вкусным чаем и в продолжение разговора сообщил, что ему по роду профессии приходится частенько сталкиваться с пассивными педерастами, которые приходят на консультации и умоляют его сделать им некие затычки на дупло, предлагая любые деньги за решение их проблем. Но сделать ничего нельзя, т. к. в отверстие ануса подобных недочеловеков свободно входит автомобильный огнетушитель, а сфинктеры раздолбаны настолько, что из жопы разит невыразимой тухлятиной, как из мусоропровода, из-за чего подкатившее гавно не задерживаясь выпадает при ходьбе,  Собираясь провести вечер в консерватории, её отец,  уходя, заявил, что среди так называемых простых людей, пидоры отсутствуют начисто, не то, что в  творческой среде, и именно поэтому рабочие и крестьяне пердят громко, свободно и не стесняясь.

Наш интересный разговор закончился в постели, где девушка мне открылась, что не давала мне потому, что я казался ей слишком умным и ей не хотелось выглядеть передо мной дурочкой из переулочка, а теперь, после моего “пука” она увидела во мне своего в доску парня, с которым можно расслабляться по полной... Домой я ехал безумно счастливым,  звонко подпёрдывая в такт гремящему в голове гренадерскому маршу.