В тот момент, когда ночь породила твои девиации,
Как только ангел утёр с подбородка соплю,
Цикл твоих мастурбаций закончился жалкой реляцией,
И я ушёл от тебя, забыв, кого я люблю.

И вся твоя чушь, и все твои стрёмные прелести,
И синяки на бёдрах – результаты моих трудов,
Заставляли тебя терпеть и говорить : «Перемелется…»,
И ты пошла вслед за мной по следам Безумных Богов.

И глаза закрывались, выжигаемы светом солнечным,
И меж ног вниз пролегал гостевой пунктир,
Но ты всё шла и шла по канату, натянутому полночью,
Сжимая в пальцах фаллический балансир.

Больно и гнусно.
Ты – моя кровь.
Бьётся под блузкой
Пульсация сосков.
Причудливой тропою
В лабиринт аорт…
Останься со мною
(Когда я буду мёртв)…


Из лимузина мечты пересев на трамвай в преисподнюю,
Массируешь раны, натёртые швами рейтуз, -
Тебя не согреть, - ты forever and ever холодная,
Пряча в манжете свой новый козырный туз.

И путешествуя пьяным транзитом от полночи к полночи,
Из постели в постель, из пизды в другую пизду,
Я сошёл с колеи и, свой мозг разложив по полочкам,
Лоботомией страсти ожил в твоём аду.

Сперматозавры похмелья, мы шли по наклонной плоскости,
Не для нас «пас», для нас постоянно «вист»,
Транжиря семя в вагонах повышенной жёсткости,
Мы мечтали о звёздах, но нас утащило вниз.

Оптовая жалость,
Розничный страх, -
Словно мой фаллос
В твоих губах.
Гладя рукою
В пропасти шорт,
Останься со мною
(Когда я буду мёртв)…


И мечты, как стилет, ковыряются в рваном сонмище,
Как заводные паяцы, у которых вышел завод…
И, вложив в твой банк капитал генофондовой помощи,
Я сказал : «Adieu! Оставь меня одного…»

Но ещё есть время, и всё мчит твоя кавалерия,
И протезист Гольцман, сжимая скальпель в руке,
Проглотив слюну, вскрывает твои артерии,
Препарируя рану на жёлтом, как снег, виске.

Я согласен, - я буду послушным в узлах ошейника,
Накрывай же на стол, созывай врагов и друзей,
Заскрипят слова жерновами уставшего мельника,
И касания плоти станут чуть-чуть горячей.

Jesusy Christy,
Warum so Kalt?
Падают листья
На алый асфальт.
Стреножен и спокоен,
Умыт и протёрт…
Останься со мною
(Когда я буду мёртв)…


И пульсирует маятник смерти под рваною кожею,
Но мы идём ва-банк, проигравши в этой игре, -
Не говори о том, о чём говорить не положено,
Не вспоминай о том, о чём вспоминать – грех.

И надувалась луна недозревшим нарывом похоти,
И блудливый язык копался в моих штанах,
И ты давала мне всё, но как-то лениво и нехотя,
И запирала двери, не думая о ключах.

Но в обоссанном рае твоей подростковой эклектики,
В лабиринты парадных вползя выкидным ножом,
Мы говорим о любви языком продажной патетики, -
Мы ведь любим друг друга, хотя (возможно) – мы лжём.

Дай же мне веру
И силу ждать.
Новая стерва
Трясёт кровать.
В Божьем покое –
Всесильный чёрт…
Останься со мною
(Когда я буду мёртв)…