У нас в филиале работал системный администратор, зовут его Сергей. Нормальный парень, только самомнение немного зашкаливает, очень хотел пробиться. Однажды приехало высокое начальство, осмотрело филиал, а в обеденное время, как положено, решило отобедать. Поскольку обедать больше, как в столовке предприятия, негде, то решили накрыть начальству прямо в столовке, среди работяг. Так сложилось, что, в прочем, неудивительно, что Серега отобедал в той же столовой. Отобедал, путь его лежал как раз мимо стола начальства. Решив, что это отличный шанс выслужиться, Серега решил пожелать начальству приятного аппетита, проходя мимо стола с этим самым начальством.

И вот, поравнявшись со столом, Серега, вроде бы, набрался смелости и начал произносить: — П-п-п-п-п.. - только "приятного аппетита" никак не выходило - он вдруг начал заикаться. С ним это и раньше бывало, но довольно редко, а началось все с того случая, когда ему однажды в подсобке на ногу упал огромный шестнадцатипроцессорный сервер НР весом килограмм по 100. Тогда Серега хотел закричать от боли и злости, но почему-то не нашелся вооремя, а от возмущения начал набирать в себя воздух и набирать, и в итоге крик как бы в нем и остался. Вот с тех пор он заикается иногда, в особо ответственных ситуациях - невыкричанный крик дает о себе знать.

Ну стоит, значит, Серега над столом начальства и с каждой минутой ситуация его все хуже делается. С одной стороны и слова выговорить не может, только "п-п-п-п-", а с другой уйти тоже нельзя - постоять над столом обедающего начальства и произнеси двадцать пять раз букву П - тоже знаете ли, не поймут-с, вряд ли украсит сотрудника и в дальнейшее продвижение ему вряд ли светит. В лучем случае сочтут за психа. Ну вот, стоит он над столом важных людей и говорит: "П... п... п...", - высокий начальник уже от траелки с супом оторвался, смотрит, слушает, другие высокие начальники тоже прекратили процесс приема пищи.

А Серега стоит и спорит: П... П... П... Вот уже мелкие частички пищи, оставшиеся во рту Сереги после обеда, начали покрывать дорогой темно-синий костюм строгого начальника, и на волосах его обозначились белые точечки и на ресницах уже, и на плечах, да везде... а Серега знай стоит и говорит свое П, но, видно, деваться ему уже некуда, ему бы побыстрей договорить и сбежать, ан нет, не выговаривается. Тут уже и лицо начальника высокого побагровело и стало заметно, что и лицо его покрыто белыми крошками из серегиного рта.

Ну тут начальник уже не выдержал, встал, красный весь, костюм темно-синий сверкает и как откроет рот, чтобы заорать на Серегу "Пошел на хуй!!", но тоже не может - от возмущения такого сам заикаться стал, слова сказать не может - не было в его жизни еще такой наглости со стороны сотрудников, чтобы вот так вот, какой-то подчиненный гад подошел и прямо над столом обеденным начал говорить "П, п, п, п, п...", обрызгивая частичками пищи. А может он его "пидарасом" обозвать прилюдно хочет, но смелости ему никак не хватит? Нет, такому развитию ситуации нельзя давать ход. Ну встал он значит перед Серегой и тоже такой: П... п... п...

Вся столовая застыла в изумлении, все вилки с ложками да пороняли, повара, что пищу выдают и те встали, конвейер даже почему-то остановился, в общем - полная тишина, и только два человека с красными лицами - один от стыда, другой от гнева - стоят друг напротив друга и говорят однообразно: "П... п... п..." брызгая друг другу пищей в лицо.

Тут внезапно в столовую вошел начальник филиала, Юрий Михайлович. Вошел, и улыбка сразу исчезла с его лица. Мужик он был толковый, хозяйственник, просек все быстро, понял, что добром такое не кончится. Надо срочно что-то предпринимать. И сделал он значит следующее: вышел на середину обеденного зала, изобразил каким-то образом на лице своем круглом улыбку, раскинул широко руки вверх и сам начал говорить, громко так: П! П! П! П! А руками принялся дирижировать и закружил по залу, как бы обращаясь к обедающим: подхватывайте, подхватывайте!

Ну народ у нас в филиале простой, заводной, быстро фишку просек, развеселился, все работники встали и тоже стали скандировать: П! П! П! П! Серега и высокий начальник уже друг от друга отошли, тоже радостные такие стали, ходят по столовке, руками размахивают и кричат "П! П! П!". Тут и хоровод закружился и конвейер снова заработал и каравай откуда-то взялся с солью. В общем, получился такой П-праздник.

Так и была замята ситуация. А все благодаря смекалке Юрь Михалыча. Начальство высокое в тот день, говорят, хорошо нажралось, бумаги на развитие филиала подписало. Серегу, говорят, повысили после того случая, сделали техническим директором филиала. С тех пор в филиале стало принято так и приветствовать друг друга "П, п!", а потом быстро и на всю филиальную сеть перекинулось и дошло до дирекции - начинания начальства надо умело подхватывать. На совещаниях, встречах акционеров, везде слышалось радостное "П!" или неодобрительное "П!".

И вот идешь, например по коридорам компании, настроение хорошее, встречаешь начальника какого, говоришь ему открыто и смело в лицо: "П!", он тебе тоже так нехотя пробурчит что-то в ответ - что поделаешь, ранг, надо соблюдать - идешь дальше счастливый и радостный, и мало кто сейчас в компании вспомнит, что вообще "П" - это изначально значило "Пошел на хуй!".