Дворец.

Вокруг большого телевизора в траурных смокингах и платьях расселись несколько семей связанных родственными узами с Абрамовичем.

На экране кошерного вида 90 летний старичок. Сидит  на плюшевом кресле, расшитом  мишками Гамми,  и читая по бумашке, с апломбом чо-та пездит:

- Завещаю сделать мне памятник над могилкой, в виде гранитного бюста в натуральную величину, но с грудью четвертого размера.

Прошу во время посещения могилки надевать на бюст хоккейный шлем, близким родственникам целовать памятник в сиськи, а остальным посетителям плакать в кастрюли.

Могилу прошу забетонировать и выложить чешской кафельной плиткой. Гроб прошу изготовить с возможностью открытия его изнутри и с надписью на дверной ручке:  «занято». В могиле оставьте на всякий случай резиновые сапоги, лом и фонарик, можно также положить несколько книг Троцкого, бутылочку рома и надувную овцу. Сигары оставлять не надо, так как мне придется экономить воздух, а сигары дымят, нахуй.  

Японцам завещаю жить в домах из резины по типу неваляшек, на случай землетрясения.
Тинейджерам мой завет -  прикрепить ролики на жопу.

Опубликуйте мои последние чертежи парового  катетера, благодаря которому женщины наконец-то смогут ссать стоя и на большие расстояния... Ахаахахахабхубхуаахахааааа….
(смеется с астматическим присвистом и потом десять минут кашляет, так, что с него падают очки.)

Ну, чо педорасы съели? Думаете, я выжил из ума? Пезжю невесть што?…
А хоть бы и так – бапки не мне нужны, а вам, бля, апсосы гээ-э.  

Гээээ, я  Элвис Пресли, я  Брежнев, нахуй, я  Цой! Я буду жить вечно - с батарейкой энерджайзер вместо печени, на Гаваях!

Фпрочем, не ссыте, потомки, бля, раз вы смотрите этот фильм, значит я все-таки немношко здох.
Хотите денег - потерпите пока предок пропездица.
(снова надевает очки, громко сморкаеца, четает)

Пушки, стреляющие шарами с водой, натирайте изнутри мылом для увеличения дальности. Для смягчения удара поршня о шарик используйте толстый слой поролона. Учтите, что  это годится только для шаров среднего калибра…

Гээ-эээ…

Ладно, шутки в сторону.  Теперь настала пора поговорить о «прекрасном»… Хочу вам, зачитать свою книгу – труд всей моей жизни.
(берет со стола увесистый том, открывает и начинает читать)

Повесть «Хромая Ебоножка». Афтор: Роман Абромовичь – то есть я.  Апездолы, а вы думали кто автор? С хуя ли я тут вам Толстово начну читать? Часть первая – «Отъезд»:

«- Гэть Марфутка, полезай в вагон. Поедем к ебарям в Москву и подмосковье.
- Да, что-то нехочется мне покидать родимый край, как же тут без меня мои березки, мои девоньки зеленокудрые? Мои плакучие ивоньки?  Ракитоньки мои?
-  Так ты сравнила! То дерево бездушное, а то ебари… Ну, поди, пососи березу, нет, ты, поди, пососи березу -  я те говорю. Я грю -  соси березу дура.
- Ну, сосу. (сосет березу)
- Ну, что чуствуешь?
(Нечленораздельные звуки в ответ)  
- Вооот, я тебе и говорю – тут бесчувственный русский лес, а там…. (мечтательно закатывает глаза). А там ееебариии.»

Абрамовичь четает всю поебень еще четыре часа. Собравшиеся перед экраном родственники уже по два  раза побывали в обмороке и сторчали весь нашотырь.

Старец откладывает в сторону первый невъебенный «труд» и берет в руки второй том.

- Ну, чо ебонаты? Нравится? Конечно, нравится. Вы за деньги выслушаете любую хуйню  - фановые трубы будете сутки слушать, как там говно валица  - хуле, работа специально для вас.
Часть вторая - « Бесчинства осьминога»:

« - Ваше дело будет рассмотрено дражайший Петручо. -  и стукнул  палкой по столу.
Ваше дело будет рассмотрено, если Вам угодно,  в среду.
- В среду, - какая блаодать. В среду - непременно угодно с.
А то милосливый государь ныне мы в большом убытке.  Тот проклятый гигантский осминог, который перевернул два баркаса, бесчинствовал неделю в прибрежной деревне, почти дошел до города, опустошая винные погреба, так вот этот осминог был остановлен лишь снежной лавиной, блядь...  Если он выберется из-под снежных завалов, тогда бесчинства продолжатся, ведь осьминог весьма еблив.»

Доктора делают  одному из родственников искусственное дыхание.  Женщина из числа дальних родственников во время чтения сошла с ума и ее связывают.

Еще  три часа Абромовичь на все лады читает свою нетленку изображая, то хромую Ебоножку, то осьминога. В конце романа неутомимый осьминог и Ебоножка встречаются на колхозном рынке в Москве, где осьминог ворует рыбу. И  между  героями повести возникает «чувство»:
«Мы такие разные, но оба обожаем курить жопой беломор, поэтому мы должны быть вместе».

- Хеппи-энд.

Все родственники плачут навзрыд.  Молодой племянник Абрамовича стал абсолютно седым.

- Таким образом, все вы смогли, наконец, оценить силу моего таланта. Полюбить меня не за мои деньги, а за мой веселый нрав, за мою эрудицию.  Конечно, к моим произведениям без солидного багажа знаний лучше не подходить – трудно сразу всю премудрость асилить.  И наверняка среди вас найдутся те, кому стоит прочесть мою повесть еще раз…

Родственники перестают рыдать и  в  полнейшей тишине замирают на своих местах.  

- Но, мне, честно говоря, и самому заебало.

По рядам родственников проносится вздох облегчения. Кто-то истерично смеется.

-  Представляю сейчас ваши ебальнички… Но это еще не все, я хочу познакомить вас с одним интересным видом животного. А почему именно с ним вы узнаете в конце завещания. Не проебите подробности. Итак, это животное -  опоссум.

Перед Абрамовичем на столе появляется чучело опоссума. Он берет в руки зоологический атлас:

- Самки опоссума начинают размножаться в возрасте одного года. Убежищем служат дупла, пустоты почвы под постройками, в мусоре.
Они поедают падаль, беспозвоночных, мышей, рептилий, земноводных, грибы…
(атлас вываливается из его рук и падает на пол. Абромовичъ несколько минут ржет, кашляет, сморкается.)

…Ну, хуле?  Настала пора поговорить о главном.  Есть только одно условие, которое стоит между вами и моими деньгами … Одно маленькое условие…
(все родственники напряженно вслушиваются)

- Если вы действительно желаете получить мои деньги - нет проблем! Вам для этого нужно всего лишь стать мелкими грызунами и поселиться в мексиканской пустыне. (смеется в голос, кашляет так, что мокрота брыжжет на камеру.)

Ибо все бапки, фсе свои мелеарды фунтов стерлингов, вместе с акциями хокейной (или чо это был за спорт?) команды «Челси» я перевел в  фонд защиты опоссумов Парагвая.