1.    Годами.

2.    А однажды решился-таки простирнуть. В честь двухдневного юбилея того, что он Павлика Павловича не обижал. А если и обижал, так не очень сильно, - без всяких там открытых переломов и гематом мозга.

3.    Но не вышло у Петрова ничего с его благим начинанием, так как выяснилось, что к тому времени его носки уже спиздил кто-то. Подозрение сначала на Нефёдова пало, потом на агентов одной из западных сверх-разведок, ну а потом, естественно, на Павлика Павловича. Не долго думая, Петров сперва зверски избил его проржавевшей клюшкой для гольфа, а затем скинул бездыханные останки в шахту ближайшего лифта.

4.    Как выяснилось на следующий день, носки у Петрова жена взяла попользоваться. Она ими паркет циклевала.

5.    Лётчик Петров, как известно, был мужиком честным и даже слегка справедливым, и поэтому он, узнав что Павлик не виноват, даже один разок навестил его в реанимации. Причём не просто навестил, а ещё и принёс ему в подарок литр политуры. Но, так как Павлик весь в гипсе был и дышал через трубочку, то Петров этот литр сам и выпил. Это у него уже четвёртая литровка за утро была, и поэтому он рыгнул нечаянно и совсем случайно на главврача попал. Прямо на голову, кстати. Ну а вообще так лётчик Петров очень даже культурно себя вёл, особенно по отношению к своему безвинно пострадавшему племяннику. Подмигнул ему участливо, спросил, как здоровьице, дружески по гипсу похлопал, ну а потом не выдержал-таки и въебал с разворота. А хули, бля – Павлик и так больной весь, - Бог даст, от него не убудет!

6.    А потом однажды лётчик Петров пролетал над Живым морем и случайно туда свои носки уронил. И с тех пор это море называют Мёртвым.