В 17 лет Бобров был таким каким положено быть наглому молодому человеку. Большой, с бритым затылком, с прической ежик. Он был всегда склонен к полноте, но занятия в качалке шли ему на пользу и сало стало чередоваться с мышцами. Наглым, а вернее крутым он стал не давно, год назад, в десятом классе. До этого он с лихвой хлебнул притеснений от одноклассников, так как был натуральным тюней. Но когда после девятого все обидчики ушли в ПТУ, он один из одноклассников остался не ботаником. И уже сам был в роли притеснителя, работая на девичью публику в классе. А публика была довольно многочисленная, 25 девчонок, начиная от маленьких и прыщавых и заканчивая вполне сформировавшимися «ровными девахами».

За эти два последних года Бобров явно поднялся в своих глазах. Ну и девушки, не видя ему конкурента среди оставшихся пяти одноклассников стали больше обращать на него внимания. Но все потаенные мечты Боброва к выпускному так реализованы и не были. Мешало видимо то стеснительство, которое прочно сидело в нем еще из той, прошлой жизни. Выпускной был уже близок, но существенных побед Бобров так и не сделал.

Единственная девушка с которой у Боброва могло получиться была Оксана. Она пришла в класс уже после преображения Боброва, да к тому же жила не далеко от его дома. Они часто вместе ходили из школы, курили (она курила как паровоз, и Боброву давалось с не малыми трудом показывать свою зрелость перед ней). Часто бывали в одной компании, где оба напивались до полусмерти (пила она к стати еще больше чем курила). Видимо только из-за молодости, и прошлых серьезных занятий спортом Оксана не опустилась, и в нормальном состоянии была обычной, малопривлекательной девушкой, с красивыми ногами, но какой-то мужиковатостью во внешности.

Грянул бал. И грянул он в столовой. Все из пацанов были обеспечены себе парами. Еще бы на них с явным любопытством смотрели двадцать пять пар накрашенных глаз. Двое ботаников, подпив с родительского разрешения шампанского, весь вечер ухаживали за одной девушкой. Такой же прыщавой, и заумной как они. В итоге коряво подрались в холе столовой, померились, но девушку потеряли и найти больше не смогли. Их под утро, все еще громко о чем то спорящих, растащили родители по домам. Ближайший друг Боброва, Денис вообще не стал обращать внимания на одноклассниц, а потанцевав с уличкой по литературе, собрав со стола две бутылки шампанского ушел с ней в подсобку для поваров. Только один Андрюха, весь вечер подмигивал Таньке, подруге Оксаны, не обращая внимания на то, что та на всякий случай, подмигивала всем. Даже папам выпускников.

Бобров уже окончательно потерял надежду на феерическое завершение бала как почувствовал на себе взгляд подвыпивших глаз Оксаны. Та уже явно была готова, шампанское в жаркой, душеной столовой делало свое дело. Они потанцевали несколько раз и под утро решили удалиться. Идти было особо не куда, так как заранее Бобров не о чем не подумал, и они отправились в ближайший парк. К удивлению на подходе к парке они встретили Андрюху с Танькой, которые очень раскрепощено, на скамейке, седели друг на друге (иначе эту позу назвать было нельзя). Состояние их явно было хуже чем можно было ожидать от шампанского, и точно в их ногах лежал пакет с закуской и бухлом. Как потом выяснилось заботливо припасенный двумя ботаниками, которым явно хватило шампанского. Видимо Андрюха нагло прихватил этот пакет из того угла где он был заныкан. Одно бутылку они уже откупорили, и пили походу пряма из горлышка. Вместе с выпитым шампанским водка моментом давала о себе знать. Так что Бобров с Оксаной не долго просидели в компании ярых любовников, те ломанулись куда-то в кусты за скамейку. Бобров решил, что прорабы и им, там в зарослях была какая-то беседка. Водки они тоже уже накернили нормально. Подруга что то говорила о какой-то тете, причем красной. Бобров не как не мог въехать пьяным умом причем тут ее тетя, а почему она еще и красная ваще не задумывался. Сознание явно отставало от действий Боброва. Оно то появлялось то исчезало. В очередной раз когда оно появилось, все встало на свои места. Бобров чудом ощутил себя, что он стоит на коленях перед Оксаной, а та задрав подол вечернего платья демонстрирует ему свою красную тетю. Боброва вырвало. Вечер был явно испорчен. Чтоб не загружаться от не удавшейся ебли Оксана предложила как-нибудь по экспериментировать. Бобров через нехачу накернил еще водки. Сознание снова улетело…. Пробуждение наступило тогда когда Бобров просовывал свой чален туда сюда между, хотя и девичьими, но маленькими сиськами Оксанки. А та каждый раз закрывала род когда челен упирался ей в подбородок. До мозга доходило бульканье Оксаниного голоса, что мол извини, я девочка, но не дола тебе не потому что ты мне не понравился, а потому что сам видел, а в рот брать эту штуку я не буду………..

Очередное пробуждение окончательно вернуло Боброва к действительности. Он по инерции еще водил бедрами туда сюда, Оксана посапывала наклонив голову на столбик беседки. А мимо уже ходили люди спешащие на работу, пробегали любители бега трассой, велосипедисты, мамы ведущие детей в садик. Бобров посмотрел на часы: 7-30 утра и спрятал горящий огнем чален.

Уже по прошествии десяти лет Бобров улыбнулся про себя над словами песни: «….выпускные кончатся миньетом……….».