Многоподъездный дом в низине, в заднем кармане Бирюлёво – в Загорье. Последний этаж. Однокомнатная квартира. Ночью гудит мотор лифта. Магазин под домом дорогой, игровой аппарат по пятачкам. Однопрограммное радио – пенсионерам советуют-советуют-советуют хорошие лекарства. У меня есть говядина, подсолнечное масло, хлеб, специи, лук, яйца. Приготовлю котлеты. Мясо с жилками – много отходов. А форточка открыта. Напротив, в ярких окнах гостиницы «Загорье» видно белье на веревках. В номерах подолгу живут цыгане и рабочие-нелегалы. На улице холодно, снег, лают собаки – мне впервые за месяц весело. Свет горит в комнате, в прихожей, в ванной, в туалете. Мясорубка отыскалась на антресолях. Собаки лают. Нашел панировку в кухонном шкафу. Котлеты лепил в резиновых перчатках. Вчера прорвало кран с горячей водой. Чинил. Нашел запасной смеситель, заменил детали – все равно текло. Обернул протечку целлофаном, замотал нитками и поверх намазал жидкой пены. Теперь меньше течет, руки болят, пена не смывается. Котлеты шкварчат. Томятся макароны. Есть не хочется. В большом зеркале в прихожей непривычно худое отражение – это я. Сдираю потихоньку клей с ладоней, слушаю ночной эфир, и знаю, что есть котлеты и макароны, так спокойней. И полночь. До двух по радио – джаз. Выходить не страшно. Я сам кого хошь испугаю. Высокий, бритая голова, широкая кость, глаза на выкате. На лбу треугольная ссадина, темная, как отверстие – ударился о металлический угол почтового ящика. В ночном магазине меня уважают. Я покупаю сигареты «Новость». У них вкус сигар: кислый, крепкий. Не спится. В хозяйской аптечке – таблетки. Снотворного нет. Лифт гудит. А утром одно и то же - караоке за стеной. Поет ребенок, потом мужчина, потом старая женщина. Фальшивят. Душ. Ощупываю ежик на голове. Верхний слой кожи человека постепенно обновляется. Наиболее интенсивно это происходит на лице и руках. Засохшая пленка от строительной пены постепенно сходит с ладоней. На завтрак хлеб, обжаренный в яйце, котлета, чай, радио – новости. Тусклое солнце в Загорье. Напротив Лебедянской улицы – дендропарк. Дорожки, пруд, скамейки, высокая трава, прямые аллеи, голубятня. Но триста метров на юг – через трассу, налево, вниз – Загорье. Другой, дурной воздух, под окном взрывают петарды, собаки, аварийный перекресток, гостиница, последний этаж, соседи любят петь. Дом для новосёлов, все боятся. Если прихожу поздно, общая дверь закрыта. Никак не научусь ее открывать. Нужна сноровка. Замочная скважина – круглая, сквозная. Ключ – длинный винт. Снег гасит хлопки петард. Их взрывают почему-то девочки-подростки. Они часто стоят у магазина. Когда проходишь мимо, кидают вслед зажженную петарду. Троллейбус №15. Остановка как раз напротив дендропарка. Через обочину – мостки. В парк уходит тропинка. Летом видно, - она вымощена поколотыми плитами. Зима. На трассе сильный ветер. В троллейбусе тепло, впереди, на сидении за кабиной водителя. Но надо сидеть сзади, можно заранее увидеть кондуктора, принять меры. Час до платформы Москворечье. Под мост, на электричку. Курский вокзал. Я встречу свою любовь. Скажу ей, что мне не нужна съемная квартира в Загорье, не нужна семья, не нужна работа. И она, - любовь моя мне не нужна. А нужно мне: пить, гулять и писать. И ковырять и нюхать.