Светлана сидела дома и от нехуй делать смотрела концерт Филлипа Киркорова по телевизору. За окном шел дождь. Ток, весело шурша и искрясь, бежал по проводам за окном. Перекосоебленные осенние деревья жалобно заглядывали в окно и будто просились войти погреться и попиздеть за жизнь. Филлип Педросович озорно выкрикивал: «Вива Мария! Вива Викторья!», и от этих простых, но гениальных слов у Светы потеплело между ног. Света задумчиво поковырялась в носу и сунула палец в пизду. Не найдя там ничего интересного, она вынула палец, понюхала его и стала бродить кругами по комнате. А пизда не унималась – пальца ей было недостаточно.

Света подошла к окну и посмотрела в него. Повсюду шел дождь, стуча по мостовой. «Дааа…», - подумала Света. Неожиданно, она увидела парня в форме с блестящими пуговицами и кокардой. Паренек намок и с трудом протискивался между струй дождя к неизвестному пункту назначения.

«Дааа!» - донеслось до Светы откуда-то изнутри нее.

«Дааа!» - решила Света и открыла окно.

- Молодой человек, заходите погреться! – крикнула она в окно:

- Вы же совсем промокли!

Молодой человек остановился и с интересом посмотрел вверх. Ухмыльнувшись и почесав яйца, он пошел к подъезду, не отрывая глаз от окна, из которого доносились чарующие звуки божественной музыки, и торчало самое смазливое ебальце из всех, которые ему довелось увидеть за последние два дня. Он шел, шел, шел и шел, пока не пизданулся тыквой о торец открытой двери. Нахимовец с распухшим еблом завалился назад, еле удержав равновесие.

- Я, наверное, не смогу к Вам подняться, - пожаловался нахимовец:

- Скидывайте мне сюда Вашу пизду.

Света задумалась. Можно ли доверять этому пареньку? Но так как думать особенно нечем было, она, вздохнув, сняла трусики и, вытащив пизду, кинула ее в окно. Пизда шмякнулась на мокрую мостовую и задрожала от холода. Нахимовец, пошатываясь, подошел к ней и вдруг остановился, как вкопанный.

- Ну чего Вы там? – нервничала Света.

- Бля, хули она не бритая?! – расстроено спросил нахимовец и развернулся, чтобы уходить.

- Подождите, я сейчас очко скину, - запротестовала Света, торопливо вывинчивая очко.

На мостовую рядом с пиздой приземлилась неразлучная парочка: Светино очко и тюбик вазелина. Очко упало в самую грязь и все перепачкалось. Нахимовец брезгливо дотронулся кончиком ботинка до очка, которое при этом тут же пернуло, и помотал головой:

- Не, скидывайте лучше рот что ль…

Света в запале вынула рот и с силой кинула его на тротуар. Рот хлюпнул по луже и рассыпал осколки зубов, как бусинки кораллового ожерелья. Молодой человек поднял его, сполоснул в канаве и надел на член. «Заберите пизду с очком, а то потеряются», - хотела крикнуть Света, но вспомнила, что у нее нет рта, и побежала к двери, чтобы собрать свои причиндалы.

Ужасная, ужасная картина ждала ее внизу. Нахимовца нигде не было, какой-то малыш привязал к пизде нитку и возил ее за собой по огромной луже; Светино же очко пускали по кругу какие-то алкаши, перемазанные в вазелине…

С тех пор Света так и не заговорила, а только шипела тем местом, где был рот, пока ей не пришили на его место очко. Пизда же была уже непригодна к использованию и выброшена на помойку, поэтому на ее место пришили хуй, очень похожий на настоящий и купленный совершенно случайно на распродаже подержанных дилд… За длительное шипение вместо связной речи за Светой так на всю жизнь и закрепилось обидное прозвище – Питон…