Когда выходишь поздно вечером из подъезда безмятежно и вдруг обнаруживаешь в трех метрах бэху седьмой модели, летящую по узкой дворовой дорожке прямо на тебя и живо смекаешь, что уже не успеваешь лыгануть в ближайшие кусты, то остается только одно: подпрыгнуть как можно выше, норовя развернуться в полете задом к налетающему на тебя свету. Потом будет несильный удар голеней о решетку, тебя подкосит, и ты не больно, наискось, рухнешь на полированный капот, продавив в нем заметное углубление. Потом будет болезненный и тошнотворный удар спиной о лобовое стекло, которое брызнет мириадами лучиков и провалится в салон, где ты обнаружишь перепуганные глаза красивой женщины, запах дорогих духов и коньяка. Она будет обтирать посеченное лицо окровавленным платочком и стонать, будто это ее спина проломила только что триплекс, а ты, бледный и грустный, - терять сознание. Сквозь пелену в оглушенный мозг будет сочится ропот беззубых старух, возмущенный и свет фонарика. А еще теплая дрожащая рука, обтирающая запекающуюся кровь. «Ты не сердишься на меня? Я ведь не нарочно! Ты сам выскочил прямо под колеса, я и подумать не могла…» - все это как большое Бум-бум-бум. Потом как малое бум-бум. Потом уже просто.

    Потом ты вырываешься из ее рук и начнешь что-то лопотать про испорченные джинсы или куртку. Обязательно начнешь. А она полезет в сумочку. Но в тебе поднимется что-то гордое и смелое. Это уж точно! Ты будешь злой и беспощадный и накажешь ее по-своему – как обиженный ребенок ты откажешься от денег. А старух пошлешь всех оптом нахуй и, ковыляя, пойдешь зализывать раны…

   А она, почему-то, не побежит за тобой, умоляя, а рванет с места.

   Так вот, когда это все произойдет, останутся лишь дни до того момента, когда подойдет к тебе улыбающийся хлыщ и не потребует денег за испорченную твоей спиной машину. И тогда только созреет в тебе правильная мысль, что суку эту можно было бы сразу придушить в состоянии аффекта или снять с нее капусты или, на худой конец, просто выебать…