- Зачем ты пришла? – промолвил старец.

- Я хочу вернуть свою любовь! С ней ушла моя жизнь, и я должна вернуть её!

- Любовь?! Ха – ха – ха! – засмеялся старик. – Разве ты познала любовь?

- Ты смеёшься, хотя в твоих глазах только горечь и злоба, но я отвечу тебе! Я познала любовь! Когда он ушёл, среди живых осталась только моя тень, и если я не верну его – я уйду вслед за ним… - не в силах больше сдерживать слёзы она упала на колени и зарыдала, уткнувшись лицом в ладони.

- Что ж, я помогу тебе…

Она уходила от старика на закате, кровавые лучи солнца ещё жгли облака и верхушки деревьев, а по земле уже тянулись длинные корявые тени – предвестники ночи. Дождавшись, когда девушка скроется в лесу, старик вернулся к своему очагу. На лице старца, заросшем седыми волосами, жили только глаза, в которых зловеще отражались блики пламени.

- Живи, дитя тлена! – старик высоко воздел руки, и пламя костра метнулось к небесам.

Она поняла, что пришла, когда лес вдруг расступился, уступая место, освещенной лунным светом поляне, посреди которой лежал огромный валун. Ночь была тёплой и душной, но ей бил озноб. Руки дрожали и не слушались, когда она открывала мешочек, который дал ей старик. Внутри лежала меленькая бутылочка с эликсиром. Девушка вытащила пробку и вылила его на землю возле камня. В том месте, где упали капли, земля провалилась вниз, а в небо ударил яркий свет. Она на миг ослепла. Когда растаяли радужные пятна, она увидела своего суженого. Он стоял пред ней красивый, совсем не такой, каким она его видела в последний раз: распухшим, посиневшим, с вываленным набок языком. Она бросилась в его объятья:

- Я так скучала по тебе! Я знала, что ты не умер!
- Я вернулся, любовь не позволила мне умереть!

Она прижалась к его груди, их губы слились в поцелуи. Когда его язык проник к ней в рот, и принялся ласкать нёбо и дёсны, она почувствовала, как земля уходит из под ног. Чтобы удержаться, она запустила пальцы в его волосы, он зарычал от удовольствия. Он задрал её юбку и положил ладонь между ног. Его пальцы сразу же намокли, и без труда проникли внутрь. Там было горячо, очень горячо, и он ощутил как она дрожит. Не отрываясь от губ, он опрокинул её на спину и вошёл – сразу и на всю длину.

- Да! – прокатился по лесу сладостный стон. Но его тут же перекрыл крик:

- Куда сцуко?!!....

Ванька с Федотом засиделись до темна.

- Ваньк, жинка т, не заругает.

- Хуясе! Да вона знаеш как по мне прёцца. Хоть бухать я буду, хоть чё, а она ждёт фсегда, а уж как ебётцца…

- Где ты тока откапал такую, Ванят?

- Тока тебе Федотка расскажу! На паску дело  было. Шёл я с гулянова мимо кладбища. Кругом кресты, страхота. Смотрю, на могиле дивчина лежит, а над ней дед какой – то с ножом. Ну я деду в бубен, дивчину на плечо, и ходу до хаты.

- Дак то её дед приворотом наверно околдовал, вот она к тебе и прилипла?

- Какой нахуй приворот?! Вот блять мой приворот! – Ванька встал, и спустил портки.

- Еееебать ту Люсю, - отвесил челюсть Федот, - есщо пядь и до колена достанет!

- На а хули, - довольно произнёс Ваня и задумчиво добавил:

- И мне она по душе – влюпчивая такайа…