Когда людям начинает не везти, им не везет конкретно и регулярно.
              Мой дружбан Андрюха верное подтверждение вышесказанному. С его тяжелой руки или просто из–за его присутствия дохуя настрадалось людей, а больше всего он сам. Хотя в школьные годы такого не наблюдалось.

              Все началось с того времени, когда я благополучно поступил в университет, а Андрюха благополучно провалил вступительные. Может сглазил его кто, хуй знает. После неудачи на экзаменах он свалил на свою родную батьковщину и нарисовался в наших краях где–то через полгода. Его авантюрная натура вынашивала кучу коммерческих планов, начиная с торговли копченой  колбасой и заканчивая продажей отечественных блядей в европейские и арабские бордели. Начал он претворять свои планы с колбасы. Этож надо было переть её со Львова в далекую Сибирь. Ну да хуй с этим, в те времена еще и не такое бывало.  
               Встал он, значит, с этой колбаской у гастронома, рядом с бабушками. Торгует. Бизнесмен, бля. Подваливаем мы с приятелем (прошу учесть, накануне втроем все пъянствовали и беседовали о предстоящих великих делах), и вроде как интересуемся ценой на колбаску, хорошая ли и.т.п. Начинаем создавать здоровый спрос на продукт, короче. Народ заинтересовался, щупает колбасу, спрашивает цену. И тут этот предприниматель выдает в наш с приятелем адрес: «Да ладно вам, ребята, я вам потом дома сколько попросите отрежу». Нда комментарии, как говорится, не нужны нахуй. В ту ночь я не ночевал в своей съемной конуре, доедали в какой-то общаге колбасу под хер знает какую водку (кстати, поливали этой водкой тараканов, они забавно корчились и немедленно подыхали), Конуру эту в ту ночь обнесли, хорошо обнесли, суки. Начал задумываться о взаимосвязи, блять.

              Через пару месяцев, утром, он опять объявился. Начиналась весна. Андрюха привез за спиной кучу бабских шмоток, польские кроссовки и двухкассетник с подъебоном типа Панасаунд или Акайва, не помню уже точно. Решил штурмовать с таким невъебенно серьезным набором местный открытый рынок. Я с дури и до кучи выдал ему на продажу ненужную мне по весне норковую шапку.
             Во второй половине дня, вернувшись с учебы, я узрел картину маслом – сидит Андрейка привалившись спиной к моей двери, штаны и куртка драные, в сранье каком–то, морда в крови.
             Следствие в виде душевных расспросов показало следующее:.
              Подошли, говорит, ребята, кроссовки одному приглянулись, только надо, говорят, маме показать, чтобы одобрила дорогое приобретение и денежку дала. Ну хуйли, желание клиента – закон для продавца, пошли к маме. Только не дошли, в каком–то дворе дали Андрею пизды, забрали барахло вместе с моей шапкой и побежали. «Я за ними полгорода бежал, еле догнал», скулил Андрюха. «И чё», резонно спросил я, «Опять пиздюлей дали». Нда. Анрюху я привел в относительно приличный для нашего понимания вид и отправил к его местным родственникам. Это в слона разъебанное и грязное чудо – юдо без труда могла восстановить к жизни Андрюхина тетушка, не пиздя и не выспрашивая о причинах. Сам же, из жалости к шапке, я ужрался в фиолетовые сопли, пошел на дискотеку, где мне в свою очередь тоже дали пиздюлей – порвали губу и разорвали джинсовую куртку. Хуевая аура развивала свое влияние, еби её мать.

            После всего этого говна он появлялся в моей жизни еще пару раз и никакого позитива я от этих встреч не получал.
            Году в девяносто четвертом получаю от него письмо на адрес своих родителей. Вкратце о содержании послания:
       «… живу хорошо, недавно был в Москве, там у меня в метро из задних карманов брюк вытащили российский паспорт и папину золотую цепочку с крестом, ну да ладно… во Львове на автовокзале купил пятьсот долларов, пока шел к автобусу, пошел дождь, доллары промокли и покрасили зеленым цветом нагрудный карман моей рубашки… в Хмельницке познакомились с двумя девушками, поехали на машине покататься, по дороге я въехал в автобус, разбил крыло и бампер, ну да ничего. Потом отдыхали на хате. Мы с другом быстро уснули, а утром обнаружили, что многих вещей, как и девушек, в доме не оказалось. Все бы хорошо, но машина, которую я побил, и эта самая квартира с вещами -  собственность моего дяди, он был в Киеве по делам и ничего не знал…». Узнал потом, наверное.
              Опять же, через пару дней после прочтения мной данной депеши мою комнату в общаге безбожно обворовали. Ну не закономерность ли.  

              А недавно он позвонил мне из окрестностей Шепетовки. На сотовый. Узнал номер у моих родителей.   Проговорили с полчаса. Потом я перекрестился и лег спать. На следующий день я в машине заряжал через прикуриватель мобильник. Сам аппарат лежал на правом переднем сиденье. По дороге, повстречав знакомого и усадив его в автомобиль, машинально переложил телефончик в опасный район рядом с КПП. В этот раз третья скорость почему–то не хотела включаться. Оказалось, что виновником технических неполадок авто оказался телефон, разъебаный в хлам рычагом КПП в результате моих тщетных попыток ехать побыстрее.
       Друзья они конечно хорошо, но…