Завод сантехнических заготовок пиздячил в три смены вот уже второй месяц. Не прекращая работу ни на минуту, и днём, при дневном свете, и ночью, при свете яркой иллюминации, с конвеера сходили сияющие белизной унитазы, сливные бачки, круглобокие раковины, бегемотообразные ванны,  прочая мелкая и не очень, поебень. Весь день по предприятию сновали электрокары, гудели цеха, дымели заводские трубы, бегали рабочие и какие-то мужики в галстуках. Продукция буквально не успевала залёживаться на складах: перед заводскими воротами стояли очереди фур, на подъездных путях со стороны сортировочной толпились составы, грузовой порт города усиленно грузил продукцию на баржи, которые отправлялись, чтобы далее перегрузить на океанские сухогрузы.

Ахуевшие работяги было запротестовали и устроили пикет против новых порядков, но получив через три недели зарплату за 7 лет и поддавшись на устные уговоры дирекции, что бухать на рабочих местах можно будет как и раньше, покрутились и отправились на рабочие места. Правда, для этого пришлось смонтировать хитроумную электронную систему подачи алкоголя на места, соорудив что-то наподобие автопоилок в хлеву.

А ведь так было не всегда: стояло оборудование, пьяные в жопу сотрудники валялись по цехам, в заводской столовой разместилось весёленькое заведенье под многообещающим названием «Шансон», творилась и просто откровенная хуйня, свойственная разрухе и кризису.

Всё началось с того, что однажды на предприятие пришли представители Боинга и заказали десяток нержавеющих параш для самолётов. Собрав последние остатки бабла и престарелых конструкторов-пенсионщиков, завод с честью вышел из ситуации – вовремя отгрузив уже оплаченную продукцию. Далее всё началось, словно в сказке. Ещё через день на завод пришел заказ на 1000 сливных бачков и еще какой-то никелированной хуйни – фирма IBM открывала новый офис в Шанхае. Затем ещё и ещё. Представители жирных западных фирм жалко ютились в обшарпанной, оббитой ДСП-плитами приёмной, вздыхали на шатких креслах, с надеждой глядели на человека, в чьих руках была их судьба – на полуслепую секретаршу Нинель Васильевну, печатавшую на машинке «Ятрань» миллионные контракты.

Директор вышел на балкончик и раскурив сигаретку, с любовью и трепетом оглядел гудящее предприятия – работа кипела, каждую секунду в кассу капали сотни тысяч долларов, евро, йен и прочих приколов.
- Блять, а ведь это на 100 процентов моя заслуга, - вслух произнёс директор.
- А я верил, знал, что этот день настанет, верил и ждал…знал, никто…один я, блять!!!  – вновь повторил он и выкинув бычок, закрыл балкон…
Беда, как и зима, пришла неожиданно – на предприятие приехали контролёры ОТК и Госприёмка.

- Чё за нахуй! -  горячился мужик, вылезая из РАФика, - девять унитазов из десяти бракованные! Другие члены комиссии молча кивнули и группка интервентов направилась в горнило предприятия.

Посмотрев на пустые цеха, ржавые хуйни непонятного предназначения и выбитые стёкла, комиссия направилась к директору, за стеной гудело посудой и музычкой заведение «Шансон». Обкуренный директор сидел и весело хохоча подписывал бумажки, на которых корявым почерком машинки  «Ятрань» были выбиты шестизначные суммы со странными подписями «Мерседес», «Мэрия Парижа», «Шелл» и прочей хернёй. Также в сейфе было обнаружено полкило пакистанской анаши, кулёк с крекерами и календарь ЗАЗ «Таврия» за 1984 год.