Киреев проснулся и спустил на пол сухую ногу, покрытую синими дорожками вен. Вторую ногу он спускать не стал, ибо ее у Киреева не было. Вместо ноги у него имелся весьма не аппетитный пенек, периодически покрывающийся крупной коричневатой сыпью. Но Киреев не относился к тому типу инвалидов, что испытывают дискомфорт, так или иначе, стесняясь своих увечий. Напротив он гордился этим и ежедневно превозносил хвалу Господу за сей дар. Основной аргументацией этого был тот факт, что у Киреева отсутствовала левая нога, так что каждое утро он, что называется - всегда вставал «с той ноги», что большинству людей не представлялось возможным. И Киреев был счастлив.
На работу Киреев не ходил, получал заслуженную пенсию по инвалидности, которой вполне хватало на пельмени и папиросы. Кроме стандартной мебели у него в квартире имелся целый ряд плюшевого народа: медведи, зайцы и прочие лягушки. В отличие от многих Киреев использовал их по назначению, а не в качестве атрофированной декоры, то есть спал с ними. Спал не в смысле имел какие то противоестественные контакты…
Расписание сна в компании мягких игрушек Киреев соблюдал строго:
Понедельник: рыжий заяц, Проша – 3 года, на левой лапе небольшая плешь.
Вторник: медведь Игорек- 12 лет, вместо глаз перламутровые пуговицы, второе имя – Семен.
Среда: медведь Леха- 15 лет… хотел, было написать «холост», да вот передумал.
Четверг: лягушка Соня- 2 года, умещается в ладони, при сжатии издает пронзительное: «ква!».
Пятница: лиса Денисова- 8 лет, хвост отсутствует.
Суббота: медведь Майкл. Окрас красно-коричневый, на ноге еле заметный стежок толстой зеленой бечевки.
Воскресенье: чебурашка Николай. Соответствует сложившимся стандартам чебурашек. Возраст неизвестен.
Так вот Киреев проснулся, потянулся всем своим чедушным тельцем, опустил ногу на пол и ужаснулся. Нога была левой! Киреева прошиб пот. Он еще раз пересчитал свои ноги.
Одна.
Левая.
Не может того быть! Еще вчера была правая и тут такое! Киреев не на шутку испугался. Тем более, что нога не хотела слушаться хозяина и противно подрагивала, когда он спускал ее на пол. Киреев сжал зубы и, рухнув на линолеум, пополз к образам.
Прополз под столом, под табуреткой прополз, отшвырнул в сторону вставший на пути ботинок. Добравшись до иконостаса Киреев, сложил руки в замочек и забился в мольбах к Господу, чередуя молитвы разглядыванием конечности. Нога не правела… Киреев запаниковал.
Сделав над собой усилие, он дополз до телевизора и включил первый попавшийся канал. На голубом экране во всю харю улыбался кудрявый Явлинский.
Киреев так и обмер. Внезапная догадка пробила его мозг и вылезла где-то в районе ягодиц зловонным запахом скупого ужина, включавшего в себя неизменные пельмени, приправленные кетчупом «Балтимор». Иными словами он полевел!
Киреев прикусил губу и тихонько заплакал.
Выход? Выход был один и от осознания этого ему стало еще более гадостно и тошно.
Изловчившись, он совершил стремительный марш бросок к ящику с инструментами и достал из него ножовку по металлу.
«Тыртыр-тыр» - елозило лезвие по его ноге.
Кровь била в лицо густым фонтаном, но Киреев не останавливался. Он знал, что промедление в его случае подобно полным крахом.
Поднажав, Киреев в довольно короткий срок добрался до кости, и перебив сустав молотком, продолжил процесс.
«Тыртыр-тыр» - елозило лезвие по его ноге.
Окончив свой труд Киреев лег на пол и растянулся в блаженной улыбке. Со спинки дивана на него как один смотрели:
рыжий заяц, Проша
медведь Игорек
медведь Леха
лягушка Соня
лиса Денисова
медведь Майкл
Чебурашка Николай лежал на грязной простыне, рядом с подушкой. Было воскресенье…