Была раньше в старые совецкие времина такая ебнутая привычка – брать на работу зеков, так сказать на поруки. А хуле – платить им надо мало, а въябывать их заставляли как абычных рабочих. Назначали им бригадира из самых ответстфенных работникав. А точнее из тех кто не успивал съебаться от начальства ф какой-нибудь темный угол, когда оно шарилось по цеху в поисках, кому бы эту бригаду ударников подсунуть. А если какой-нибудь алкоголик-трудоголик тупил, начинал метаться и не успевал сообразить, куда бы заныкаться, начальство его хватало в обнимку и со сказочной блять добротой в голосе спрашивало:


- А вот разлюбезный наш Михалыч/Семеныч/Петрович, не хотите ли Вы возглавить нашу новую экспериментальную бригаду тружеников-строителей коммунизма, ознакомить их с нашим передовым производством, стать их мастером-наставником, и вести их по этому сложному пути трудовой социализации к великим трудовым свершениям и подвигам. - При этом дополнительно стимулируя волшебным словом «ебатьтявротсцукабезпремииоставлюнах».


- Дык, у меня ж римонт плановый, отпуск скоро нах, вотка в каморке не допита и еще четыриста пятдисят срочных дел – отмазывался Избранный. Но поздно, уже подписан, и чериз минуту на него уже пяляться тритцать виселых рыл. – Давай, бля, инструктор, учи нас, хули, раз уж приперся.


Аднажды однаму из зеков на станке отрубило палец. Указательный. Хуй знает как, бля, не спрашивайте – не знаю. Может в носу или жопе ковырялся и решил почистить о ротор. Оторвало и все нах.


Кровища кругом, все вокруг ржут и подъябывают: - А может хуй попробуешь сунуть? Анимэ короче.


Нармальный чиловек че бы зделал? В обмарок бы ебнулся, заорал бы нечиловеческим голосом «ААААА БЛЯЯЯЯЯЯ, ПИЗДЕЦ, ПАЛЬЧИК МОЙ ДРАГОЦЕННЫЙ, КАК Я ТЕПЕРЬ БЕЗ ТЕБЯ???» или начертил бы кровью пентаграмму и зловеще бормоча «Прими, о САТАНА от меня эту жертву», сожрал бы его.


Но етот долго думать ни стал, схватил свой обрубак и понесся в медпункт. Точнее это бригадир падумал, что в мидпункт. А Васька пробежал мимо и залетел в столярку, которая была чуть дальше (не помню я блять как его завут и не доебывайтесь до меня. Будет Васькой, и ниибет. Васька… Васька… А чо б не Васька? Кота у меня Васькой завут).


Бригадир побежал следом, нихуя не понимая. А может у Васьки от оттока крови наебнулось там в голове чо-нибудь? Какой-нибудь GPRS-навигатор? Но не успел он добижать до столярки, как оттудо выскочил зек и упизодовал в медпункт.


Надо сказать, что в столярке работыл плотник дядя Петя. Старый еблан, который выеб весь мозг не только рабочим, но и начальству. А зекам кроме матов вообще нихуя не доставалос. Кончались у него обычные русские слова. Загружался альтернативный словарь, на котором с ним мать в децтве разговаривала. Не любили вопщим его зеки.


Ну, бригадир увидел, что Васька уже в мидпункте штопается (хуярит спирт штопками для обезбаливания) и решил заглинуть в столярку. А там дядя Петя на полу в нирване отдыхает. Без сознания. Реакции на внешние раздражители – ноль, попердывает только периадически.


Привел он его в чуство и спрашивает: - Чо блять, старый. Коньки начинаешь отбрасывать? К смерти готовишься, тренируешься?


На что дядя Петя отвечает: - Сижу я, никого не трогаю, буратин строгаю, а тут Васька забегает. Я блять повернуться не успел – он подлетает к столу, хватает топор и с криком «А-а-а-а, ЗАЕБАЛО ВСЕ!!!» - хуяк себе по руке. Кровью все залило, палец покатился. Тут-то мне и поплохело…