Влад пришел с работы уставший и взмыленный. Галстук съехал набок, даже пиджак сидел на нем как-то криво. Под глазами его были черные синяки, и все лицо его отчетливо выражало непрерывное внутреннее страдание. Примерно так выглядит лицо человека, когда у него долго и сильно болят зубы. Он молча кинул мокрый плащ на пуфик и стянул ботинки. Жена чем-то гремела на кухне, пятилетний сын играл в одну из своих таинственных игр, с диким криком носясь по квартире.

- Жрать готово? – крикнул он жене.

- Через пятнадцать минут! - прокричала она в ответ, гремя посудой еще больше.

- Я твой рот ебал, блядь тупорылая, - проворчал он.

- Что?

- Хорошо, говорю!

Мимо пронесся белокурый сын. Это вдруг сильно взбесило Влада, и он вытянул руку, чтобы поймать его, но опоздал.

Переодевшись, Влад включил телевизор и стал переключать каналы, все более раздражаясь – смотреть было нечего. Усталость уже начала превращаться в ноющую боль во всем теле.

Сын два раза пробежал перед телевизором, и оба раза рука Влада натыкалась на пустоту. Поглощенный своей игрой, сын вроде даже и не замечал Влада, а может, и вообще не видел ничего вокруг. Он очень неплохо рисовал для своего возраста и по рисункам было видно, насколько безгранична его фантазия – какая-то феерия из летающих существ среди странных растений и непонятных механизмов. Влад даже хотел как-то отвести сына к знакомому профессору, чтобы проверить его психическое здоровье, но жена отговорила.

Неожиданно Влад поймал себя на том, что уже очень давно не прикасался к сыну и даже не разговаривал с ним. Когда-то давно он вот также соскучился и поймал бегущего мальчика за руку. Сын отрешенно смотрел как бы сквозь него и бормотал какую-то несуразицу, которая, впрочем, почти дословно запомнилась Владу от неожиданности: «шестеричные валы наложить на конусные выступы перпендикулярно вектору силы тяготения…» Мужчина тогда отпустил руку сына и на следующий же день спросил у профессора, чем это могло быть вызвано. «Телевизор», - как-то невесело, но убежденно резюмировал профессор, заявив, что мальчик развивается нормально, и причин для беспокойства нет. Некоторый его аутизм объяснялся одаренностью малыша.

Долгое время после этого Влад не решался отрывать сына от его игр, боясь сильно напугать его, или как-то навредить его психике. Но сейчас он уже не мог сдерживать себя, ему нестерпимо захотелось обнять сына, приласкать его.

Влад не хотел делать каких-либо резких движений, поэтому он попытался предугадать траекторию, по которой будет бежать его сын. Вроде бы получилось, но снова и снова сын проносился мимо, оставляя Влада не у дел. Отчаявшись, Влад начал двигать мебель, пытаясь уменьшить площадь маневра для сына. Вскоре уже почти не осталось свободного места, и Влад мысленно праздновал победу. Вот они, родные плечики, осталось только протянуть руки. Но тут жена позвала его ужинать. Выругавшись по привычке, Влад пошел на кухню, для верности задвинув креслом место, на котором только что стоял сам. Сын никуда теперь не денется.

Жены на кухне не оказалось. Повсюду стояли пирамидки из немытых тарелок, покрытые плесенью кастрюли, деловито шуршали тараканы. Влад на секунду провалился в небытие, то ли от усталости, то ли от нервного перенапряжения. Когда он снова открыл глаза, оказался перед плитой, на которой бойко шипел омлет. Взяв одну из немногих чистых тарелок, он вывалил омлет на нее и стал поедать его руками, обжигаясь и матерясь.

Из комнаты донесся какой-то шум. Прислушавшись, он понял, что это жена ставит мебель по местам. Тарелка, медленно, как в дурном сне, полетела к полу…

Влад поплелся в спальню, пора уже было ложиться спать, иначе и уволить с работы могут – давно уже косо смотрят на его вечно не выспавшуюся физиономию. Перед входом в комнату, от усталости у него потемнело в глазах, и он прислонился рукой к стене. Открыв глаза, Влад очутился уже посреди комнаты с телевизором. Мебель действительно была аккуратно расставлена по своим местам. Влад тяжело вздохнул – не было сил уже даже на ругань. «Ничего, попытаю счастья завтра», - решил он.

В спальне, как всегда, царил полнейший беспорядок, повсюду валялись его и женины вещи, но Влад уже так хотел спать, что и замечание жене решил сделать уже завтра.

Влад лег на свою половинку кровати и зарылся под одеяло с головой. Жена сильно обиделась на него приблизительно месяц назад, и с тех пор между ними не было близости еще ни разу. Влад не мог найти слов для восстановления прежних доверительных отношений, не мог справиться со своей гордыней. Он ждал момента, когда жена так же сильно начнет скучать по нему, как он по ней, и первая предложит примирение.

«Это все временно, скоро все наладится», - прошептал Влад свою ежедневную мантру и закрыл глаза.

***

Ночью в квартиру Влада влез вор. Это не составило для него никакого труда – входная дверь последнее время почти никогда не запиралась. Включив маленький фонарик, он стал осторожно красться по прихожей. В квартире стоял неприятный запах немытого тела и не стираного белья, с кухни несло каким-то гнильем.

Неожиданно луч фонарика наткнулся на чье-то лицо. Вор вздрогнул, но тут же понял, что это просто фотография мальчика. Рядом стояла фотография красивой женщины такого же формата. В правом нижнем углу каждой фотографии виднелась черная диагональная полоса. Перекрестившись, вор попятился к выходу.