Я серьезно хател правести апрос, чтоп услышать мнения падонкофской апщественности, но сцуки-клоны зибали настолько, что миня Удав забанил вместе с ними и я не смок задать ни аднаго вапроса. Паэтому палучилось то, что палучилось: стотья ушла на верстку, а я, пасылая фсех нахуй, уезжаю бухать на рыбалку.
Сцылку на стотью (и издание) брошу в каментах в панидельник (если клоны не заибут)


Падонки ОРГанизуются
Почему иногда очень хочется «отвязаться по полной программе»?

Перемены в обществе всегда сопровождались, и, наверное, будут сопровождаться, явлениями, к которым очень хорошо подходит приставка «суб». Однако не всегда «субъявления» есть явления строго отрицательные. Зачастую (применительно к обществу) это не что иное, как «побочные дети» перемен. Отвергать их – глупо, игнорировать – опасно, а вот «знать в лицо», может быть, и необходимо, поскольку «субъявления» – своеобразный индикатор положения вещей «в датском королевстве», в котором не всё и не всегда складывается шоколадно.

Думается, если б во времена хиппи существовала Всемирная паутина, этот «вызов обществу» и «протест мерзостям жизни» гораздо быстрее одолел бы границы собственного ареала, приняв куда более широкие масштабы, и под его натиском уж точно бы не устоял наш «железный занавес». Но, как говорится, что было, то было, хотя, по большому счету, крест на движении хиппи ставить еще рановато. Государства, общности людей, несмотря на то что где-то экономические формации достигли совершенства, все равно далеки от идеала. И протест, пусть даже в самой причудливой форме, непременно дает о себе знать.
Если рассматривать протесты в контексте означенных причудливых форм и отрешиться от эпатажных выходок, вроде метания в политиков тортов или яиц, то у нас в России в ходу по большей части «андеграундные» движения. Достаточно вспомнить середину восьмидесятых – начало девяностых годов, на которые выпали пики наибольшего потрясения общества. Возникновение полуподпольных-«полуподвальных» форм протеста, с одной стороны, можно объяснить тем, что наша власть исторически не привыкла миндальничать с недовольными, в лучшем случае их просто игнорируя. С другой – «андеграунд» (опять же традиционно) отвергает агрессивные или экстремистские способы выяснения отношений с властью и обществом, предпочитая действовать главным образом в «культурном слое». И иногда оказывается в более выигрышном, чем власть, положении, противопоставляя официально насаждаемым ценностям очень любимое в нашем народе «говорю что думаю».
Достаточно острая реакция на целую цепь тенденций, наметившихся в политической, деловой и культурной жизни России к началу двухтысячных годов оформилась в такое многогранное и неоднозначное явление, как контркультура, которое в силу разных причин существует пока во Всемирной паутине, но с годами все больше обретает черты организованного и массового движения. Более того, отдельные его представители уже не довольствуются только виртуальным общением и время от времени собираются на «тусу» или «йопати» в каком-нибудь питейном заведении, заведомо уведомляя администрацию о своей «специфичности».
Кого-то эта «специфичность» тем не менее шокирует. В плане поведения, лексики, демонстрируемого образа мыслей контркультурный «андеграунд» не ведает ограничений. Иначе какая же это контркультура, если нет противопоставления общественной морали, в которой ложь, лицемерие и ханжество, согласимся, имеют место быть?
И все же основным полем деятельности контркультурного «андеграунда» остается Интернет. Он, в отличие от средств массовой информации, неподцензурен. Он оперативен и мобилен, если иметь в виду возможность общения в режиме он-лайн. На бытовом уровне он не идентифицирует конкретных пользователей. Наконец, Интернет невозможно запретить (во всяком случае, пока).
Основная масса российских контркультурных ресурсов и контркультурного «андеграунда» сосредоточена на сайте udaff.com, созданном в начале двухтысячных годов питерским инженером по имени Удав (контркультурная общественность, или «падонки», редко пользуются настоящими именами, изобретая порой причудливые, иногда смешные, а зачастую нецензурные «никнеймы»). Незадачливого посетителя ресурса поначалу встретит на главной странице расставляющая точки над «i» фраза: «Этот ресурс создан для настоящих падонков. Те, кому не нравятся слова х… и п…, могут идти на х... Остальные пруцца!» (многоточия проставлены мной из цензурных соображений. – Авт.).
Основу ресурса составляют литературные произведения (на языке «падонков» – креативы) авторов (или «х…яторов»), в числе которых может быть любой желающий, даже тот, кто не разделяет точку зрения «падонков» или их нещадно критикует. Читатели (или «фтыкатели») оставляют под каждым креативом собственные комментарии («каменты»), не стесняясь, как правило, в выражениях. Ну, а сами креативы, по мере появления новых, оседают в тематических разделах или рубриках, названия которых (как и содержание), порой без смеха читать невозможно.
Скажем, у Удава некоторые рубрики звучат так: «Отчоты» (креативы о поездках), «Фкусно жрать» (кулинарные рецепты), «Письма четателей, б…» (ну, это понятно), «Полит.сру» (комментарии на злобу дня) и т.д.
У другого, не менее «продвинутого» ресурса padonki.org, именуемого без обиняков «Объединением контркультурных писателей», еще более структурированная рубрикация. Помимо собраний креативов, объединенных «нормальными» рубриками типа «Политика», «Культура», «Авто», «Критика» и т.д., есть и «специфические»: «Туфлей по яйцам» (для авторов-женщин), «Ковры» (так «падонки» именуют литературные пародии), «Треш» (раздел, в который, по мнению «литературной администрации» под руководством Степана Еремина, попадают совсем уж из рук вон плохо исполненные креативы).
Вопросы публикации, или «вывешивания», креативов решаются, с одной стороны, просто, с другой – своеобразно. Вот как, например, выглядит выдержка из инструкции по правилам публикации у того же Удава:
«ВОПРОС: А если я х… клал на ваши требования?
ОТВЕТ: Ну тогда ва-первых не обессудь, если креатив будет опубликован не под тем ником и названием, которым ты хотел; ва-вторых не удивляйся отсутствию некоторых символов в твоем тексте (возможны проблемы с кодировкой); в-третьих сильно повышаецца шанс что крео будет послан на х…
ВОПРОС: То есть как это на х…?
ОТВЕТ: А вот так бля. Всякий ацтой и х…ня не публикуюцца. Когда твой вазможна неибацца талантливый креатив попадает к Удаву, тот решает, вывешивать ли его на главную страницу или нет» (многоточия в тексте мои. – Авт.).
К слову, «падонки» в своих креативах чрезвычайно редко соблюдают грамматические или орфографические языковые правила, что, впрочем, также является «контркультурным вызовом». Особо изощренные и вовсе используют специально изобретенный «орфоарт» – настолько исковерканный русский, что порой без «переводчика» исполненный «орфоартом» текст одолеть непросто.
Что касается содержания креативов, здесь, как уже было сказано, нет и не может быть каких-либо ограничений, будь это ненавистный «падонкам» «гламур» или просто бред воспаленного воображения, содержащий самое низменное, что только может изобрести человеческая фантазия. Не существует табу на имена, в том числе и имена политиков, на те или иные извращения и сальности, за исключением гомосексуализма. «Падонки» и гомосексуалисты (или «пидары» на «падоночьем» языке) – вещи несовместимые настолько, что даже придуман специальный термин – «Ахтунг!» – который, если не вдаваться в многозначительность его «перевода», дает понять окружающим, что либо тема попахивает однополой любовью, либо представители сексменьшинств где-то «поблизости». Шансов пробиться на страницы контркультуры у «голубых» практически нет. Но даже если «литературный редактор» и даст промашку (иногда вполне сознательную), перелопачивая ежедневные тонны новоиспеченных «произведений», представителя «ахтунга» ждет жесточайший остракизм «фтыкателей», которые и контркультурных-то авторов особо не жалуют.
Вообще же стремление осмеять «иблана» (лицо самодовольное и, как ему кажется, самодостаточное), «гламур» (нечто до приторности возвышенное), культуру (в официозном понимании этого слова) не говоря уж об «ахтунге», редко удерживается в рамках сугубо контркультурных ресурсов. «Фтыкатель», как человек любознательный, обязательно находит во Всемирной паутине «неправильный» с точки зрения контркультуры ресурс. И если (на беду создателей этого ресурса) там есть «гостевая книга» с открытым доступом, ее адрес немедленно появляется в комментариях «падонков». Дальнейшее уже зависит от качества контента «вражеского» ресурса и способности модераторов противостоять яростным нецензурным атакам. Но, как правило, «гостевые книги» после нашествия «падонков» напоминают развороченные артиллерией деревни.
Отвязанность, бесшабашность, эпатаж, открыто, весело, а порой и остроумно демонстрируемое презрение к нормам морали, попсе и ко всему, что нормальные люди называют «idiot culture» (особенно достается всяческим «Аншлагам», реалити-шоу типа «Дом», литераторам вроде Дарьи Донцовой и Бориса Акунина), создают очень и очень двойственное впечатление о социальном статусе самих «падонков». С одной стороны, мыслить таким образом могут разве что асоциальные элементы. С другой – продвинутость и креативность (если отсеять нецензурщину) большинства «падонков» говорит об их асоциальности разве что только в контексте противопоставления культуре.
В реальности же собирательный портрет среднестатистического «падонка» выглядит примерно так: это мужчина или женщина 25–35 лет с высшим образованием, по роду занятий – менеджер среднего звена, по уровню доходов – тяготеющий к российскому среднему классу. Среди них есть госслужащие, предприниматели, «творческая молодежь», технари. «Ареал обитания» – практически все крупные российские города и города ближнего зарубежья (есть, правда, и из городов дальнего зарубежья). Сколько их? А вот это сложный вопрос. Но – немало. Статистика одного только ресурса udaff.com фиксирует до 300 тысяч посетителей ежемесячно и около 20 тысяч – ежедневно. Ни один «просто культурный» или общественно-политический ресурс не может пока похвастать и сотой долей такой популярности.
Есть над чем задуматься? Безусловно. Не обществу, быть может, и не политикам. А хотя бы тем, кто «верстает» для того же общества культурную (на их взгляд) программу. И получает пока пусть гипертрофированную, но весьма симптоматичную оценку собственных «трудов».

Нариман ДУНДУКОВ