Мне нечего сказать людЯм.
Я через это так страдаю,
Что не хожу, порой, к блядям,
И до утра не засыпаю.

Вот раньше: БАльмонты придут,
У Коли вдруг на Аню встанет,
И парки нить судьбы спрядут,
И век серебряный настанет.

А ныне – неспокойный сон
И нестабильное либидо.
Без Галатей Пигмалион,
Буонаротти без Давидов.

Равно отпущено на всех,
Спаситель ты или Иуда.
И сладок первородный грех,
И круче тот, чьи больше муды.

Гляди же в суть, дегенерат,
Не посягая на устои:
Жизнь не бардак и не парад,
Жизнь не нектар и не помои.

Жизнь стелет дым и дарит свет,
Растит цветы, плевки стирает…
Да, поебать на тот Завет,
Никто, в пизду, не воскресает.

С Юстиниановых дигест
Неутолима истин жажда,
И каждый понесет свой крест
На гору лысую однажды.

Хоть каждый многажды и бит,
Доселе бунт неукрощённый,
И в каждом жив свой вечный жид,
Отверженный, но непрощенный.