Ну, не получается забыть. Конечно, я знала. Не могла не почувствовать, что в твою квартирку захаживали и другие гостьи. Смешно. Ревновала тебя даже к хозяйке квартиры. Пока не узнала, что ей под шестьдесят. И все равно ревновала. То захлебывалась своей ревностью, то смаковала маленькими глоточками. Ждала каждый день. Прислушивалась к телефонным разговорам. Чувствовала, когда ты получал новую девицу. Они быстро надоедали тебе. Странно, что я так и не надоела. Кажется, не надоела. Просто молчала. Смеялась, когда надо было набрасываться на тебя с кулаками, уходить в слезах. Немножко догадывалась о твоей жалости. Такой необходимой, и такой унизительной. Боялась осознать привязанность к тебе. До сих пор. Знаешь, иногда убраться с глаз долой – недостаточно, чтобы быть вытравленным из сердца. Не получается забыть запах. Мне нравилось просто уткнуться тебе в плечо и дышать тобой. Кажется, все женщины должны бегать за тобой. Странно, что находятся те, которые не чувствуют твой магнетизм. Дуры. Завидую им.

Ты взрослый, уверенный в себе ребенок. Невозможно обижаться на тебя, не верить в твою искренность. Когда же ты успокоишься? Когда я поумнею?

Твоя жена. Она тоже все понимает. Я знаю, как замирает ее сердце от каждого звонка твоего мобильного телефона. Хотя, сейчас ты вернулся. Интересно, справился ли с тем бродячим котом, что сидит в твоем нутре, что заставляет тебя тащить в постель каждую, каждую, каждую? А может, я все придумала. Не знаю, почему я представляю тебя сексуальным монстром. Ведь ни словом, ни взглядом, ты не выдашь себя. Мы все можем быть уверены, что мы единственные для тебя. В этот час, в эту минуту. Каждое твое слово приятно, именно его мы ждем всю жизнь от других самцов.

Мне действительно был интересен футбол. Мне действительно нравился секс до, во время и после матча. Не получалось хихикать, как с другими. Не получалось оставаться безразличной. Хотелось доставить тебе удовольствие, на коленях, постанывая в унисон своему желанию.

Знала, что чужой, что на время. А было наплевать. Приходила в кафе. Капучино, журналы. Делала вид что читаю, слизывала с ложечки вкусную сливочную пену, припудренную какао. И с каждой минутой все сильнее и сильнее билось сердце. Сначала оно путалось где-то в ребрах, потом заполняло собой всю грудную клетку, потом, словно расплавленный металл, растекалось по всем жилкам, сосудам, капиллярам и стучало там изо всех сил. Это называется ожидание. Ожидание маленького чуда, что ты позвонишь и скажешь: «Приезжай». И я медленно-медленно допью кофе, медленно-медленно прочитаю журнал до последней страницы. Медленно, чтобы мое сердце успокоилось, вернулось к своему нормальному размеру. Ведь я буду улыбаться, и чтобы губы не дрожали. И не покажу, что сегодня выиграла тебя у всех блядей Москвы. Спокойно подумаю о моей глупости и безысходности таких отношений. Доберусь до твоей станции метро, по пути не забуду купить яблок на завтрак. Ты ждешь. Медленно-медленно нажимаю кнопки домофона. У тебя только пиво и вино, и курица-гриль. Тебе осточертела такая жизнь. Эта вечная командировка. Эта курица-гриль. Может быть, ну, пожалуйста, давай, я хоть немного примирила тебя с действительностью. Хоть немного отвлекла от мысли, что все тупо, нелепо, лишено смысла. Отблагодарила тебя, за потерю моей рассудительности, за ненайденные рифмы, за влюбленность в твои руки, не отпускающие меня.

Да, что ж это такое? Почему мне кажется, что другие не были так нежны, так грубы, и не будут? Как поверить, что еще встречу?  Как забыть, если не получается?