- Что надо?.. - Виталий, с трудом продирая слипшиеся веки, уставился на Тамарку.
- Нажрался вчера небось.. - процедила супруга, зябко натягивая на плечи цветастый халат.
- Отвали.. - он, потягиваясь, уселся на диване, куда завалился спать в пятом часу утра.
- Скотина.. - затянув широкий халатный пояс на талии, жена вышла из гостиной.
Халат этот Виталий просто ненавидел. Тёща подарила его жене на годовщину свадьбы, которая пришлась как раз на апогей семейных скандалов, длившихся почти три недели. Старая зануда церемонно преподнесла подарок дочери, с презрением глянув поверх толстенных линз на тестя.
- Вот, дочка, носи на здоровье. Муженёк, смотрю, не балует тебя обновками.
- Спасибо, мама - жена бросила на Виталия победоносный взгляд.
"Господи, будь моя воля, разорвал бы эту тряпку на куски и скормил бы обеим тварям так, чтобы задохнулись.."
Похлебав на кухне горького кофе без молока и сахара, Виталий натянул на себя давно неглаженый костюм и поплёлся в коридор. Вчерашние носки валялись грязным сухим комком, никем не убранные и не выстиранные. Давно прошли те времена, когда с утра его дожидались белоснежная выглаженная рубашка и чистая пара носок, от которых шёл едва уловимый запах стирального порошка. Семейная жизнь Виталия явно разилась от той, что имела место быть на заре супружества. Точнее, её не было вообще. Как класса. Два совершенно чужих человека, врага, вынуждены были обитать в четырех стенах, повязанные сорока восемью квадратными метрами общей квартиры. Детей, слава богу, не было. Стороннему человеку могло показаться ужасным и непонятным то, как эти двое методично, день за днем, отравляют друг другу жизнь и.. не расходятся.. Человек, рано или поздно, привыкает ко всему. Виталий и Тамара не были исключениями. Они привыкли.

- Ваш билет? - пожилая контролёрша, обдав Виталия тяжёлым запахом изо рта, уставилась ему прямо в лицо.
- Не успел купить - кондуктор не подошла. - парень отвернулся к двери.
Автобус, отчаянно скрипя, тащил своё тяжелое брюхо к остановке. Оставались несчастные сто метров до спасительного выхода.
- Ага! Значит не подошла кондуктор! А самому не передать деньги было?! - контролёрша, задерганная с шести утра такими же безбилетниками, цепко ухватилась за рукав. - Знаем таких!.. Штраф - сто рублей!
- Мне выходить уже. - Виталий дёрнул рукав куртки к себе.
- Врёшь! Заплатишь штраф и можешь хоть на четыре стороны идти! - контролёрша, еще сильнее вцепившись в куртку, развернула голову в сторону водительской кабины, - Эй, водитель! Тормози! Тут нахал молодой платить штраф не хочет! Дверей не открывай!
Со всех сторон раздалось недовольное гудение спешащих на работу пассажиров. Однако, в этот момент, автобус резко затормозил у остановки, и двери распахнулись. Виталий слишком резко дернул куртку и по инерции вылетел на тротуар, по приземлении оказавшись обеими ногами по щиколотки в сталой осенней луже. Тихо матерясь, он присел на скамейку, вылив из каждого ботинка по солидной порции грязной воды. Как назло, в это утро на остановке не было тётки, торговавшей носками и перчатками всю прошлую неделю. Кое-как доковыляв до работы, Виталий с ужасом понял, что ему придётся ходить с мокрыми ногами до конца рабочего дня. Не поздоровавшись с охранником, он прошел вовнутрь магазина. Над входом располагалась черно-белая вывеска: "Охота & Рыбалка". Сняв куртку, Виталий привычно зашёл за стойку и сел за кассовый аппарат. Начинался обычный рабочий день.
Шёл октябрь. Охотничий сезон был в разгаре. К трём часам дня многоголосое жужжание покупателей со всех сторон слилось в один сплошной гул. Виталий монотонно стучал пальцами по клавишам кассового аппарата, выбивая чек за чеком. Мельтешение денег перед глазами вызывало лёгкое головокружение. Пару раз он ругался с возвратившимися покупателями по поводу сдачи. Будучи в финансовом плане человеком сугубо честным, обсчитывал он не специально - просто голова плохо соображала после вчерашней пьянки.
- Нет, вы мне дали, тридцать шесть сорок, вместо семидесяти шести сорок! - просунув голову в окошко кассы лысый мужичок, раскрасневшись, орал это уже две минуты.
- Простите, но вы выбивали два чека - сдача с первого и второго должна быть именно такой, - Виталий сквозь зубы повторял это уже четвертый раз. - посмотрите на чеки еще раз.
- Я потерял второй, но я прекрасно всё помню! - мужик выкрикнул это в очередной раз с таким пафосом, что несколько пузырьков слюны сорвались с его губ и попали Виталию на руку и щеки.
- В чём дело, Виталий! Опять обсчитал клиента?! - у окошка появилась жирное лоснящееся лицо хозяина магазина.
- Да! - почуяв возможность наживиться лишней парой десяток, запричитал мужик, - Ваш сотрудник обдурил меня на восемьдесят рублей почти!
- Ах, ты поганец! - директор посчитал, что только наорав на сотрудника, он сможет вернуть магазину благосклонность покупателей. - Опять за своё принялся?! Отсчитай немедленно человеку верную сдачу!
- Да!...
Ненависть начала застилать глаза Виталию. Злоба пухлыми клубами вспухла во всём его естестве.. Как в тумане он протянул руку к оружейной стойке, где висело заряженное на непредвиденный случай охотничье ружье, и воткнул ствол в окошко перед собой. Раздался выстрел.
Белое чучело песца на противоположном от кассы прилавке внезапно окрасилось багровыми пятнами. В стеклянных глазах отразилось падение враз обмякшего директорского тела и стремительный прыжок охранника через кассовую стойку.
Виталий не сопротивлялся, когда два милиционера вели его под руки к старому уазику. Он шёл мелкими шажками, подняв глаза к не по-осеннему голубому небу.
На губах его играла легкая улыбка.