Попал к нам на дизель однажды бывший краснопогонник. Такое являлось редкостью, так как достаточно известно, что во избежание различных нездоровых эксцессов, для ментов существуют свои собственные места лишения свободы. Но, видимо, судья не обращал внимания на такие вещи, а посему определил этого бедолагу в наши края.
  Как узнали о том, что в свою бытность служения Родине этот парень конвоировал, на "радость" окружающим, прославленный "Столыпин", точно не известно. Впрочем, в таких местах своего прошлого не спрячешь - тот самый случай, когда все тайное непременно станет явным и придется держать ответ: или малява не пойми откуда залетит, или штабные менты чего подскажут, или заедет кто-нибудь что-нибудь знающий. Так вот. Рэпсы долго гадали, что с этим бывшим ментом можно сделать:
  - Ну, чо, мент поганый, как ответ держать будешь?
  - А чо мне ответ держать? Я крови вашей не пил.
  - Не нашей, так чужой. Уж базар о "столыпинских" беспределах у всей братвы на устах.
  - А я чо? Меня куда призвали, туда и забрали! Любого из вас могли бы туда прибрать.
  - А ты отмазы не строй! Раз к нам заехал, значит не за доблестную службу. И статья твоя рукоприкладская! Зэков кумарил, падло?
  - Каких зэков? Мы меж собой подрались, а зэков я не трогал!
  - Ну да! Не пожрать им, не воды лишку плеснуть. И не трогаете вы их ручонками белыми своими - на то ноги в сапогах кованных есть, да приклады автоматов!
  - Да чо докопались то? Ну не трогал я зэков! Вообще не трогал! Мы на пересылках в конвое стояли...
  - О, дядька, да ты вообще подписался! На вышеньке со шмулятелем, али с песиком натравленным, задницы рвущим? Скажи-ка дядя, часто ли песик из рук нечаянно вырывался?
  - Не было собаки у меня!
  - Ну так значит вышенька? Может тебя на сектор к ней любимой и отправить? Там и песики есть, и ментам за радость отпуск заработать...
  - И на вышке я не стоял. В оцеплении дежурили, чтобы посторонние не лезли. Что вы вообще от меня хотите? Я же говорю, что забрили в менты насильно! А там свой устав охраны, и что мне было делать то? Ну не глумился я над зэками. Все нормально у нас было: и сигареты им носили и жратву. И малявы по камерам передавали!
  - Ишь ты, какой добрый мент попался... Может просто к ноль-пятым его? Наказать-то надо бы, гада...
  И в раздумьях, рэпсы разошлись, предоставив мента до поры до времени самому себе.
  Но к ноль-пятым его так и не отправили. Он вены себе ночью вскрыл, да кровушкой своей на стене написал: "Я - не мент!"...
  Его вовремя нашли в курилке и оттащили в санчасть. Там бедолагу заштопали и дали отлежаться несколько дней, по прошествии которых, командование пыталось расколоть его на причины такого поступка. Парень на рэпсов стучать не стал, и ссылался на нервный срыв, который командиры истолковали, как обычные суицидные понты. За это его для проформы трое суток продержали на киче и прислали обратно в роту. А рэпсам объявили, что если кто суицида доставать будет, то сразу или к ноль-пятым отправиться, или новый срок схлопочет.
   Да только объявлять было уже лишним: рэпсы засчитали вину мента кровью искупленной и допустили его в свое своеобразно справедливое общество...