Работал я несколько лет назад самым обычным продавцом в самом большом и красивом на то время магазине в славном городе N. Ассортимент -
мобильные телефоны, компьютеры и проч. Место весьма оживленное, народ в торговом зале ходит табунами, независимо от того, утро это или
вечер, выходной или будни. Скучать мне и моим братьям и сестрам по оружию было совершенно некогда. Более того, жители и гости столицы
зачастую заебывали мозги так, что к вечеру можно было забыть собственное имя. Внутри стоял устойчивый запах спортзала, еще бы, один наш
магазин делал выторг остальных десяти вместе взятых.

К чему это я? Ах, да. Сами понимаете, под конец рабочего дня положительных эмоций оставалось совсем не много. Хотелось ОЧЕНЬ быстро
переодеться, съебаться на непослушных ногах к чертовой матери и залпом, на одном дыхании, залить в себя бутылку пива, купленную в
ближайшем киоске, которая оказывала чудесное, просто таки волшебное действие на измученные за целый день тело и душу. Что бы потом, уже
не спеша, под сигарету и неизбежный пиздеж о событиях прошедшего дня, выпить вторую а, возможно, и третью.

Был фактор, который ежедневно раздражал нас просто неимоверно. Заключался он в том, что в магазине не было собственного туалета, и
ходили мы по своим большим и не очень делам через служебный вход в место общественного пользования, которое находилось на первом этаже
здания, часть которого и занимал наш магазин. Все бы ничего, но грозные вахтеры, которые у каждого входящего неизвестно за каким хуем
спрашивали, куда тот идет, абсолютно игнорировали проникающих внутрь бомжей.

И эти представители не самой счастливой прослойки человечества ходили в туалет. Не просто ссали и срали, а еще плевали, блевали,
кончали, стирались, мылись и сушились в этом туалете. Это пиздец, товарищи. Вонище, точнее ВОНИИИЩЕ, грязище, голый по пояс бомж,
бреющийся топором, при виде которого даже ребенок Шваценеггера стал бы заикой на всю жизнь. Открываешь кабинку, вокруг очка в океане мочи
и блевотины плавают разноцветные какашки и полурастворившиеся остатки чьих-то поносных выделений и еще каких-то неизвестных мне продуктов
жизнедеятельности человеческого организма. Стены вымазаны говном. Перемазанные говном обрывки газет и глянцевых журналов валяются
повсюду, что-то наподобие паззла из этого же наклеено на заднюю стену, опять таки при помощи говна. Среди всего этого праздника
испражнений, который был едва виден сквозь густые клубы выкуренного здесь за день отвратительного дешевого табака, резким контрастом
пробивались надписи, свидетельствующие о том, что в этом месте побывали как минимум два интеллектуала:

"Виндовс - говно"
"Придумай лучше"

Убирали в туалете, понятное дело, каждый день. Но бомжы действовали настолько оперативно, что было очень тяжело застать это место в
более-менее сносном состоянии. Для всех было неприятной загадкой, ну почему же их до сих пор пускают внутрь здания, а не послали
давным-давно на хуй.

Так вот. Выдался как-то особенно тяжелый трудовой день. То ли перед праздником каким-то, то ли народ получил зэпэ больше обычного, а
может, просто Луна была в созвездии Лопатника - не помню. По хуй. В смысле до пизды. Важно другое - мы ЗАЕБАЛИСЬ ДО СМЕРТИ. Перед глазами
у меня плыл туман, дергалось веко, руки были по локоть вымазаны тайской и китайской телефонной пылью, рубашка была в бурых разводах от
пота, а когда я наконец-то присел, после целого дня беготни, то чуть не кончил от блаженства, глядя, как охранник подсрачниками выгоняет
последнего покупателя. Не хватало только пива.
У остальной братвы была та же хуйня.

Пора!

В считанные минуты мы переоделись. Кто-то вышел на улицу через парадный вход, а несколько человек, в том числе и я, двинулись через
служебный, чтобы слегка умыться и облегчится перед принятием пивного эликсира. С нами бы IT-инженер Юра, прекрасный, очень культурный и
ответственный человек небольших размеров с очками на голове, со спокойным характером, обладающий, к тому же, чувством юмора и неплохим
слогом. В тот день на его хмуром, против обычного, лице ясно читалась надпись: "СМЕРТЬ ЛАМЕРАМ". Потом он признался, что тогда была
многократно превышена средняя за день концентрация дебилов и дегенератов среди покупателей, которых он имел несчастье консультировать.

Когда мы вплотную подошли к туалету и остановились возле двери, чтобы приготовить себя в очередной раз к незабываемым ощущениям, Юра
выдал следующую фразу, четко выговаривая каждый слог, как офицер СС перед показательной казнью белорусских партизан:

-       БЛЯДЬ!!! СУКА!!! ЕБАНЫЙ В РОТ!!! ОТКРЫТЬ СЕЙЧАС ЭТУ ЕБАНУЮ ДВЕРЬ, ПРОСУНУТЬ ВНУТРЬ ДУЛО ОГНЕМЕТА И ВЫЖЕЧЬ НА ХУЙ ВСЕХ И ВСЕ, ЧТО
ТАМ НАХОДИТСЯ, КАК МИКРОБОВ БЛЯДЬ!!! КАК ПОСЛЕДНЮЮ ЗАРАЗУ НА ХУЙ!!! И ЗАЙТИ ТУДА, КАК БЕЛЫЕ ЛЮДИ!!!    
            
Эхо, прокатившееся по опустевшему к вечеру холлу, подтвердило эту угрозу. Он открыл дверь, и мы вошли. В туалете на этот раз было
относительно чисто и почти никого не было. Никого, за исключением одного единственного человека, владельца нашей сети магазинов, самого
большого начальника, который, быть может, зашел в этот туалет первый и последний раз в жизни, видать, сильно приспичило. Несколькими
этажами выше, там где был офис всей нашей конторы и его в частности, санузел был куда лучше и, уж конечно, без бомжей.

Он стоял возле писсуара, одним глазом глядя на него, а другим на нас. В руках у него был предмет, похожий на хуй. Видимо, это и был хуй,
так как шеф, судя по всему, справлял маленькую нужду. Цвет и выражение лица нашего топ босса описать можно было так - взрыв на китайской
фабрике фейерверков.

Мы затаили дыхание и стали мысленно прощаться с Юрой и друг с другом. Но мы плохо знали Юру. Включив подсветку на лобовой надписи
"СМЕРТЬ ЛАМЕРАМ", он со спокойствием человека, которому из мозга вырезали все, кроме мозжечка, подошел к боссу и принялся журчать в
соседний писсуар, напевая себе под нос что-то типа: "Почему я не родилась дочкой Аллы Пугачевой".

Через несколько секунд, когда наш начальник понял, что огнемета у нас с собой нет, его глаза опять стали смотреть параллельно. Он
торопливо запихал хуй в брюки и, забыв застегнуть ширинку, быстро, почти по воздуху, промелькнул вдоль стены в сторону выхода и был таков.

Через мгновение здание до самого фундамента содрогнулось от хохота. Мы спороли косяк, это понятно, по голове нас за это не погладят, это
тоже понятно. Но удержаться не смог никто.

Забавно, но нам ничего не было.

Время разбросало нас по разным фирмам и подразделениям, но мы до сих пор встречаемся, пьем пиво и вспоминаем этот, ставший у нас
легендой, случай.