Мария Степановна лежала, неестественно завернув голову набок. Синеватый язык с крошками торта свисал набок. Подсохшие полоски крови тянулись от носа по щекам и подбородку. Семен Петрович, сгорбившись, сидел рядом с трупом жены. Скупая мужская слеза стекала по его небритой щеке. Мозолистые руки были сжаты в кулаки.

Играя желваками, Семен Петрович встал и оглядел место преступления. Глубокая мысль светилась в его темных глазах. Громко выматерившись, он вышел на улицу и отправился в сторону рынка. Вернулся через час, сжимая под мышкой старого, больного пситаккозом петуха. Семен Петрович привязал птицу к холодильнику. Петух посмотрел на старика одним глазом и вяло попытался клюнуть его в мошонку. Семен Петрович ловко увернулся и ушел в спальню. Залез под кровать и достал потайную коробку из-под бот «прощай молодость». Смахнув пыль, он открыл коробку и достал из нее старый черный парик-дредды, мешочек с благовониями, небольшую курильню и потрепанную книгу «Вуду в мегаполисе». Открыв книгу, Семен Петрович углубился в чтение. Прочитав нужную главу, он отложил книгу в сторону и разделся до трусов. Между мощными выступающими лопатками виднелась старая пороховая татуировка «Берсерк». Семен Петрович натянул на голову парик и критически оглядел себя в зеркало.

Вернувшись на кухню, он осторожно переступил труп жены и задернул шторы. Затем Семен Петрович перетащил покойницу на середину кухни, установил у ее изголовья курильню, сыпанул туда благовоний и поджег. Запах пейотля и аманитина распространился по комнате, туманя мозги. Семен Петрович постоял с минуту, вдыхая наркотический аромат, затем, пошатываясь, подошел к холодильнику и отвязал петуха. Птица, надышавшись наркоты, щурила глаза и сучила лапами. Семен Петрович взял петуха за горло и слегка сдавил. Петух захрипел и приоткрыл клюв.

– А-яма-яма-яма-яма-яяяяяяяяяяяяямаа, – нараспев протянул Семен Петрович и закружил вокруг трупа жены, напевая заклинание.

Туман наркотических благовоний окутывал кухню и щипал глаза. По мере песнопений Семена Петровича, мрак сгущался. Яркие всполохи колдовского огня изредка прорезали его. Семен Петрович ускорял свои прыжки, входя одновременно в транс и неистовство. Пена выступила у него на губах, парик съехал в сторону, обнажая лысину. Выкрикнув последнюю ритуальную фразу, Семен Петрович сильнее сдавил петуху горло. Птица заорала, разевая клюв. Семен Петрович схватил его за высунувшийся язык и, резко мотнув головой, вырвал. Петух издал предсмертный вопль и судорожно задергался. Семен Петрович выплюнул язык петуха и оросил кровью изо рта птицы труп жены.

– Встань и иди! – проорал Семен Петрович.

На этом силы покинули его, он отбросил бесполезную птичью тушку и вяло рухнул на колени, наблюдая последствия своего ритуала.

С минуту ничего не происходило. Внезапно, труп Марии Степановны раскрыл глаза, неестественно выгнулся в позвоночнике, натужно скрипя повернул голову в правильное положение и резко сел, вперившись в Семена Петровича. Раздвоенный синеватый язык высунулся изо рта зомби и быстро облизал крошки от торта с лица. Ощерившись, живой труп поднялся на ноги, обнажил острые зубы и двинулся к Семену Петровичу. Тот вскочил, преодолевая слабость, и рванул вперед руку с жестом Силы и Подчинения.

– Фрииз! – выкрикнул старик.

Зомби остановился, переступая с ноги на ногу. Острые когти царапали линолеум на полу.

Не отрывая взгляда от живого трупа жены, Семен Петрович взял со стола коробку из-под торта и осторожно протянул коробку к носу зомби.

– Ищи! – произнес Семен Петрович.

Зомби быстро обнюхал коробку и оскалился.

–  Кушайте, мама, это все Вам… – хрипло произнесла Мария Степановна.

Семен Петрович улыбнулся.

– Кушайте, мама… – повторил зомби.
– Найди его, – сказал Семен Петрович. – Фас!

Зомби склонил голову на бок, вытянул вперед когтистые лапы и, прихрамывая, на обе ноги, двинулся к выходу.

Семен Петрович закрыл за ним дверь, вернулся на кухню и принялся ощипывать петуха.


2 B finished……..
Soon……..