Гуляет Пушкин по усадьбе
Палит со скуки в голубей
Вдруг мысль: а где бы тут поссать бы?
(Культурный был – ну хоть убей!

В лицеях этому учили
Ведь лицеистов - их толпа!
А то бы так все и мочились
У знаменитого Столпа!)

Короче, он уже не радый
Всей деревенской красоте
Свернул за первую ограду
И волю дал своей мечте

А Анна Павловна тем часом
Гуляла с Тузиком в лесу
(А до того – напилась квасу)
И тоже думает: «Поссу!»

Но, ссать в лесу не так приятно:
То комары, то муравьи
Она к околице, понятно,
Несет все прелести свои

И только уж присесть хотела,
Расшнуровала свой корсаж
Тут - Пушкин вдруг! Такое дело!
Вот это, господа, пассаж!

А Пушкин думает: «Во пруха!»
(Он эти обожал дела!)
«Такая баба, не старуха,
Да все сама с себя сняла!!!»

Ну Керн, понятно, обалдела
Поэт во фраке, без штанов!
(Для местной дуры, знамо дело
ТАКОЕ – самое оно!)

А тот не стал себя неволить
(Поэт – он, знаете, какой!)
«Я вас любил, чего же боле!..»
А сам – под платье шасть рукой!

Ну, завалил принцессу навзничь
Свершил над ней свой скорый суд...
...И вдруг подумал: «На хрена? Ведь
Я вышел поискать где ссут!

А тут навстречу эта дура
(А я на передок-то слаб!)
Вот блядская моя натура,
Ну как теперь её послать?

Тут без стиха не обойдешься
Про «гений чистой красоты»
Мол, милая, куда ты прешься
Не видишь - ссу я тут в кусты?!

А может что-то покрасивше?
Вообще-то, баба не дурна!
Другой такой, поди, не сыщешь
В Санкт-Петербурге ни хрена!

Её бы в этой вот алее
Я мог иметь когда хочу!
Она же сразу, сука, млеет
Едва притронешься к плечу!»

А Анна Павловна оделась
Подрехтовала кренолин
И думает: «Вот это дело!
Вот это погуляла, блин!»

А Тузик нарезал кругами
И, по-собачьи, думал так:
«С хозяйкиными-то ногами
Остаться в девках? Не-е... Никак!

Вот у собаки лап – четыре
А сунуть – только между двух!
А у моей – такие «гири»
И рот... И... это... В общем... Ух-х!!!»

Да. Этот Тузик был проказник,
Каких не видывал и свет!
Ему гулять с хозяйкой – праздник!
А ей гулять с собакой – нет:

(Вот так, захочешь с Будулаем
Каким в стогу заночевать
Так он, своим ебучим лаем,
Разбудит всю округу, блядь!)

Короче. Пушкин застегнулся,
Мадмуазель поцеловал
Потом руки её коснулся
И волю дал своим словам:

«Я помню чудное мгновенье
Передо мной явилась ТЫ...» -
Короче – все стихотворенье,
Оттарабанил и - в кусты!

Керн в «непонятках» оказалась:
Гадает: «Он или не он?
Чего ж я, блядь, не догадалась
Спросить хотя бы телефон?!»

(Ну, это я, наверно, слишком
Какой там, на хуй, телефон!
Тогда и зиппер на штанишках
Еще был не изобретён!)

И здесь бы я поставил точку:
Конец. Такие вот дела!
...А Керн потом родила дочку.
(Или, быть может, «родилА»?)