Отупел, как педальный конь.
За окном скоро месяц снег.
Не пойдешь покурить на балкон –
и сидишь, как один из тех,

кто сидит так за жизнью жизнь –
телепузики, телеговно.
Поскорей бы какой фашизм.
Впрочем, мне уже все равно –

я уже не верю почти,
я уже не помню почти,
я уже не вижу давно,
я уже не слышу давно –
ничего я не слышу давно
и не вижу тоже давно,
и живу себе, как в кино.

А вокруг бесконечный Мосфильм,
а вокруг бесконечный Ленфильм
и еще какой-то мультфильм.

В голове хрен поймешь – чего.
…и не хочется ничего.






Прибалтийский напев – 1

Всюду смеются таджики –
выносливые таджики,
приехавшие за счастьем –
счастье моё воровать.

Я бы этих уродов
вилами бы, сапогами,
чтоб неповадно было
счастье моё воровать.

Счастье мое такое.
Радость моя такая.
Гордость моя такая.
Такая моя любовь.

Слышите, сраные гниды?
Россия должна быть русской!
Незачем всяким таджикам
счастье мое воровать.

Избавившись от евреев,
негров и прочей швали,
мы примемся за таджиков –
счастье свое спасать.

Берегитесь, таджики!
Нас уже слишком много.
Нас уже легионы.
Нас уже не догнать.

Счастье наше такое.
Радость наша такая.
Гордость наша такая.
Такая наша любовь –

к таджикам, евреям, неграм,
прибалтам и прочей швали.
Россия должна быть русской!
…и пусть прибалты сосут.






эпиграмма

Тяни свою песню, дрочило.
Тяни свою вялую жуть.
Тяни ее тщательно, чинно –
как тянут с воды парашют

мужчины в галантных скафандрах.
Я тоже лунатик, но ты,
дрочило, как на фотокадрах
кромешной, густой темноты.

Ты занят своей суходрочкой,
пожизненной лямкой, ярмом.
Ты – точка. Ты – даже не точка.
Ты так и не вышел умом,

и рожей ты тоже не вышел.
Обидно одно уже то,
что ты почем-то выжил
и дожил почти уже до

старости, премий, медалей.
Ты много себе надрочил.
Тебе все, что надо, дали
на ярмарке видных дрочил.


--

Боже мой… что творится с миром?
С абсолютно всеми мирами…
…обозначив себя пунктиром,
«Я» застыло в оконной раме.

Боже мой… сколько глупой силы,
сколько ненависти нелепой…
…сигарета, привкус бензина.
Я, скорее, правый, чем левый.