предисловие:
Нижеследующий текст предполагает в читателе определенный набор знаний о реальности. Напомню о некоторых из них. Первое – оценок не существует. Это значит, что данный текст ничего не оценивает и не нуждается в оценке с какой-либо из возможных сторон. Второе – нет никаких метафор. Иными словами – реально вообще всё, что только можно себе вообразить, включая Бога – в единственном числе. Третье – Бог это то, из чего состоит все остальное. То есть – все остальное – части Бога. Когда древние египтяне говорили, что Нил вытекает из левой ноги Осириса – они говорили это буквально. Четвертое – человек создан по образу и подобию Бога, потому что все создано по его образу и подобию, включая демонов, которые, безусловно, являются не только незаменимой частью замысла, но и наоборот. Пятое – демоны существуют, независимо от того верится в это или нет. У меня три основных демона – блядство, наркомания и злость. Сущность наркомании выглядит очень худым альбиносом, у которого руки напоминают протезы. Когда он приходил ко мне, то на нем было что-то типа шинели, из-под которой торчали совсем белые ноги. Я старался поменьше смотреть на ноги и вообще на него, потому что это не просто – особенно если учесть, что все три сущности непрерывно совокуплялись друг с другом, иногда друг в друга перетекая как формой, так и содержанием. Они затихли только после того, как я догадался, что им холодно и накрыл их пледом, под которым они еще какое-то время повозились, но вскоре утихли полностью. У альбиноса было имя – Пудра. Проще всего назвать данное или любое подобное ему видение галлюцинацией, а попытку зафиксировать уникальный опыт «трип-репортом», «контркультурой» или «эссе», отдалившись в момент называния от сути еще на целый, в ряде случаев необратимый шаг.

1.
Если суть постпрометеевой культуры в непрерывно укореняемой и все более доминирующей и видимой рефлексии к огню, то под контркультурой следует понимать попытку выкопать из-под гор пепла обрывки сгоревшей книги судеб. Получается, что мы имеем очередную подмену понятий. Выходит, что никакой контркультуры не существует. Вместо этого есть еще один ярлык, еще одна печать, под которой замурованы воспоминания об истине. Всё буквально. Никаких аллегорий нет. Цель искусства не в разрушении табу, а в приближении к осознанию отсутствия чего-либо табуированного. Одна из бесчисленных целей. Космическая логика требует переосмысления не только добра, зла, правды, лжи и любых других синонимов и антонимов, но отказа от этого нагромождения удобных в быту выдумок. Даже неимеющее начала и окончания может быть невечным. Глупо и преступно относительно истины называть контркультурным нечто, приправленное матерком или хардкором. Подобные произведения следует рассматривать, как вялые попытки нащупать одухотворение, вырулить наконец-то в параллельные измерения космического разума, частью которого я себя сознаю.  

Мир состоит из пазлов, но не совсем обычных. Они напоминают по форме осьминогов, филигранно сплетенных живыми, шевелящимися щупальцами так, что ими и только ими заполнена вся основа мироздания. Фундамент сущего – надклеточного уровня любой энергии, воспринимаемой нами, как нечто материальное – бескрайний и безначальный живой осьминог с любым постоянно меняющимся количеством щупалец, который состоит из бескрайнего и безначального количества таких же точно, как он, и точно также постоянно меняющихся осьминогов. Если кто-то посчитает это шизофренией – он слеп. Если кто-то разозлит самого малого из видимых или даже мыслимых осьминогов – он труп. Сопротивляться бессмысленно, поскольку осьминоги уничтожают происходящее на клеточном и еще глубже – на, повторюсь, надклеточном, извините, уровне, бля. На этом же уровне происходит непрерывная деформация прошлого и неизбежное программирование будущего.

Поняв то, о чем я только что рассказал, можно попробовать сделать следующий шаг. Надо представить себе, что все Боги ацтеков, все костюмированные и покрытые масками танцы Тибета, все истинные герои таких мощных проявлений неоязычества, как комиксы и граффити – нарисованы на небе. Они все живы там. Это не иллюзия никакая, а банальность. Они реальны в буквальном смысле, в самом простом понимании реальности. Они живы также как я, но только они – осьминоги, которые состоят из осьминогов типа меня. Это наверняка не только не вершина бесконечной пирамиды, но всего лишь видение планки. Максимум, на что можно рассчитывать, находясь в системе – это стать более значимым осьминогом внутри своей крошечной, но одновременно необъятной пирамиды. Мания величия, исходя из этого – признак скудоумия, а не дурного тона или поиздержавшегося воспитания. «Я знаю, что ничего не знаю» звучит значительно ярче, чем «Каждому свое». Хотя и второе – тоже круто, но это, как я рядом с Богами ацтеков или языком неба, разговаривающего с нами ритуальным танцем вокруг ритуального костра, не способного полностью потушить разлившийся над самой головой Млечный Путь. За обладание огнем человечество расплатилось слепым блужданием в лабиринте судеб. Главный прикол в том, что Прометей действительно коротает вечность в обществе птиц, выклевывающих его печень. И дело не только в том, что он дал людям огонь, но и в том, что он похерил прямой контакт с Книгой Судеб. Чтобы это понять, надо внимательно вглядеться в ночное звездное небо, которое может объяснить вообще все объяснимое. Разве не заслужил Прометей своих геморроев? С каким бы удовольствием я общался с предполагаемыми собеседниками через мысль, а не текст. Про телефон я уж вовсе молчу, не говоря про домофон. Спасибо за огонь!

Чтобы медитация не растягивалась до смерти, рекомендуется воспользоваться для разгона грибами или мескалином. Синтетические суррогаты, какими бы роскошными они не казались, не только волшебны, но и галлюциногенны. Грибы и мескалин – только волшебны. План еще, конечно, уместен – всегда. Хороший план – это хорошо. Есть еще практики с дурманом, мандрагорой, вьюнками всякими и еще много чем, но там вероятность бэд-трипа выше. Информация ведь идет как сверху, так и снизу. Можно несколько часов наслаждаться гениальной механикой и архитектурой своего собственного Эгрегора, выводящего сквозь ацтекских Богов, тибетские танцы и печень Прометея к музыке сфер, о которой хорошо знали задолго до Платона очень многие, а можно залипнуть среди демонов – других не менее реальных отражений меня же красивого и казистого. А еще – можно сойти с ума и оказаться в дурдоме. Или просто сойти с ума. Можно все. Схема такова. Я здесь – в психофизическом мире испытываю некое переживание. Это приводит в движение сложнейший механизм над моей головой, в который входят не только многие звезды и планеты, но и галактики, и вселенные, и черные дыры, и метеоритные дожди, и еще такое, чему я не могу так вот запросто прилепить название. После того, как машина запущена – обратного пути уже нет. Это похоже на каток. Лучше идти за ним, чем чувствовать, как он надвигается на тебя сзади. Думаю, многие мужчины, подвергавшиеся гомосексуальному изнасилованию, меня сейчас поймут, как никто другие. Особенно же чуткими к подобным метафорам становятся прошедшие через сексуальное насилие дети. Раскуроченные жопы тех, кого на протяжении не только жизней, но и поколений насиловала власть, тоже взывают к мщению.

Когда ты попадаешь в сферы, то ты уже не совсем ты. Ты становишься энергией, музыкой. Любой хорошей, настоящей музыкой – будь то какой-нибудь Бах или пробирающий до костного мозга и пяток души транс, который вообще неважно, кто играет, потому что это – музыка сфер. Копирайт – очередное определяющее заблуждение человека, как такового. Носителей истины начинают оценивать не по факту их уникальности, а по полезности транслируемой ими информации. А пророков – вообще камнями, как водится. В любом отечестве и в любую эпоху. Превращение в гнома происходит тоже автоматически – как и вообще все происходящее. Достаточно незначительной эмоции – и через триста лет порожденная этим импульсом цепочка приведет к рождению Адольфа Гитлера. «Зло здесь было всегда», - писал про Америку в «Голом завтраке» один любопытный писатель: «Еще до Колумба. Еще до индейцев». Сорок дней после смерти освобождается энергия человеческого тела. Дальше – начинается новая игра, следующий уровень. С пониманием многомерности мира такая же точно история. Оно приходит не сразу. Конца и начала у игры нет, но при этом в нее играю именно я. Попробуй-ка от этого не свихнись, если действительно поймешь, что я хотел сказать. Надеюсь, ты член клуба. Если да, то следующая гипотеза тебя не смутит. Над каждым человеком есть своя огромная машина, приводимая в движение эмоциями этого человека. Только эмоция и подуманная мысль способны запускать описываемый аппарат. Над «сильной личностью» машина побольше и архитектура посложнее. Над «среднестатистическим обывателем» машинка поскромнее, но зато работает пожестче и способна проще уживаться с другими такими же машинками. Выжить хочется каждому. Инстинкт самосохранения имманентен любому уровню понимания смысла и структуры собственного бытия. Мир иерархичен по своему замыслу. Получается, что каждый человечишка вмешивается в космическую механику. Если так, то Земля – своего рода центр осьминога, ядро клетки. От понимания этого мне всегда было страшно. Человечество – это то, что удерживает космос в равновесии. Если случится хаос на Земле – он коснется всего сущего и несущего. Так устроена механика мироздания. Процессор космического пентиума – человечество. Процессоров при этом бесконечное количество. Но нет ни одного взаимозаменяемого, поскольку нет одинаковых или хотя бы неразличимо похожих. Каждый человек – процессор в своем пентиуме. Бесконечное деление до тех пор, пока материя не станет собой – энергией. Как мне сказал недавно один умный человек: «Вся материя мира была бы размером со спичечную коробку». А была бы коробка? Не сгорела бы? Спички все-таки. Долгожданный огонь. В шкурах и в пещерах вместо нирваны.

Если долго вглядываться в небо, то можно почувствовать связь с ним настолько отчетливо, что станут видны рычаги, манипулируя которыми я вмешиваюсь в свою судьбу и, следовательно, в судьбу всего. В этот момент надо понять и принять аксиому – даже если я что-то действительно изменю, это будет изначально запрограммировано. Самое умное, что можно придумать – полностью разогнать тучи и прочие засоры, сделав бескрайную даль бесконечно прозрачной. Если это удастся, сразу же станет понятным, почему эмоция и мысль запускают жернова необозримого конвейера. Негатив подуманного похож на заливающее светящуюся пустоту чернильное пятно, по форме напоминающее осьминога. Только приведя в равновесие эмоциональный фон и перестав думать о чем-то эдаком, можно надеяться смертоносное пятно остановить или даже локализовать. Это не означает, что обязательно надо быть добрым. Никакие определения тут уже не работают. С точки зрения космической доброты Чикатилло мог быть крайне конструктивным осьминогом, побудившим науку к открытиям, которые окончательно материализуются через пару тысяч веков. Без Гитлера и Сталина не было бы прав человека в сегодняшнем понимании. Пацифизм смешен при отсутствии гонки вооружений и хотя бы холодной, но войны. Если бы над детьми не издевались – никому бы и в голову не пришло защищать их на уровне законодательств и конвенций с прочими поллюциями.

припев:
Если суть постпрометеевой культуры в непрерывно укореняемой и все более доминирующей и видимой рефлексии к огню, то под контркультурой следует понимать попытку выкопать из-под гор пепла обрывки сгоревшей книги судеб. Получается, что мы имеем очередную подмену понятий. Выходит, что никакой контркультуры не существует. Вместо этого есть еще один ярлык, еще одна печать, под которой замурованы воспоминания об истине. Все буквально. Никаких аллегорий нет. Цель искусства не в разрушении табу, а в приближении к осознанию отсутствия чего-либо табуированного. Одна из бесчисленных целей. Космическая логика требует переосмысления не только добра, зла, правды, лжи и любых других синонимов и антонимов, но отказа от этого нагромождения удобных в быту выдумок. Даже неимеющее начала и окончания может быть невечным. Глупо и преступно относительно истины называть контркультурным нечто, приправленное матерком или хардкором. Подобные произведения следует рассматривать, как вялые попытки нащупать одухотворение, вырулить наконец-то в параллельные измерения космического разума, частью которого я себя сознаю.

2.
Из-за того, что человечество вместо жизни в мире идей зачем-то устремилось к идеальному миру, произошла деформация тех потоков (в том числе и информационных), которые отвечают за формирование мотиваций. Если очень хочется, можно назвать это грехопадением, но тогда тут же придется определять грех. К слову будь помянуто – грех это не плохо, а всего лишь самостоятельный выбор пути. Более того, грех наверняка есть ни что иное, как часть сценария. На идее очищения от греха строится концепция появления всего существующего. Грех – одухотворяющее начало непрерывного круговорота жизни. Это – самое малое, что стоит понимать о грехе. Пока существуют табу и те, кто умудряется на этом паразитировать – грех никуда не денется. Моя карма – ни в коем случае не сумма каких-то условных грехов, а череда программируемых событий. Я всегда получаю не то, что заслуживаю, а то, к чему стремлюсь. Всегда! Я получаю вечность в тот самый момент, когда могу ее себе представить. Материальность мысли, пожалуй, и есть сегодня то самое контркультурное начало мироздания, которое уравновешивает наш осьминожий мир. Ругань матом или патологические описания патологий сами по себе контркультурными быть не могут. Прав был один очень крутой немецкий философ, когда призывал отказываться от традиций и обрядов, из которых все без исключений основаны на изначально существующем табу, грехе. Только после нравственного, психического, физического и хуй его знает какого еще очищения появляется шанс увидеть Бога и, следовательно, безоговорочно поверить, что он есть. Это куда важнее и существеннее, чем любые попытки вычислить его имя или как-то еще внушить себе свою собственную значимость относительно чего-то несопоставимо большего. Вот и вся контркультура, про которую Андрей Новиков попросил меня написать текст в его журнал, что я с удовольствием и сделал, заодно и себе растолковав некоторые моменты и зафиксировав иные озарения последнего грибного трипа.

Алексей Рафиев