-    Володя! – слышал я сквозь сон. – Во-ло-дя!!!
Сон был крепкий, тягучий – он не отпускал меня из своих объятий. Я попытался открыть глаза. Сделать это было непросто.
-    Просыпайся, - слышал я голос тёти Марины. – Много спать нельзя, голова болеть будет.
-    Неужели ты не хочешь со мной поздороваться, Володя? – донёсся до меня другой голос, тоже женский, но обладательница его явно была ещё юной особой.
Мне наконец удалось разомкнуть веки и я оглядел комнату. Тётя Марина сидела на краю кровати, а рядом с ней стояла симпатичная темноволосая девочка лет четырнадцати, чьё лицо мне было знакомо, но почему-то на ум никак не приходило кто является его обладательницей.
-    Не узнаёшь? – улыбнулась мне девочка.
-    Лена? – произнёс я.
-    Она самая!
Лена, моя двоюродная сестра, нагнулась ко мне, обвила руками и засосала в самые губы. Губы у неё были вкусные, алые, такие сочные и сладкие, что не хотелось от них отрываться.
-    Смотри-ка ты! – сказала она матери. – Узнал. А я думала, не узнает.
-    Ты из пионерского лагеря? – спросил я Лену.
-    Ага. Только что приехала. И сразу к тебе. Блин, Вовка, ты даже не представляешь, как я хотела тебя увидеть.
Я тоже был рад Лене.
-    Как спалось? – спросила меня тётя Марина. – Что снилось?
-    Да нечего, нормально… - ответил я. – Только один сон страшный был.
-    Какой?
-    Мне приснилось, как какая-то женщина подошла ко мне и сказала, что ты вовсе не моя тётя.
-    Вот так да! – изумилась тётя Марина. – А кто же я тогда?
Я задумался, вспоминая слово, которое сказала мне во сне страшная женщина.
-    Сукуб! – пришло оно ко мне наконец.
-    Как, как? – переспросили в один голос тётя Марина и Лена.
-    Сукуб.
Они переглянулись и… грохнули со смеха. Я никогда не видел людей, которые смеялись бы так. Это был какой-то неистовый, запредельный хохот. Они схватились за животы и едва не катались по полу, заходясь в раскатах смеха. Я почувствовал себя полным идиотом.
-    А ещё что она сказала? – вздрагивая от смеха и вытирая слёзы, спросила меня тётя Марина.
-    Она сказала, что я попал в Страну Сукубов. Что она похожа на Советский Союз, но это обман. И что сукубы высосут из меня всю жизнь.
Новый разряд смеха был ещё громогласнее предыдущего. Лена повалилась таки на пол и, болтая ногами, начала дико повизгивать. Юбка её задралась и я увидел очаровательные голубенькие трусики. Тётя Марина, та и вовсе начала задыхаться от приступов смеха. Я смотрел на них и тоже готов был рассмеяться.
«Чёрт, - подумал я вдруг, - а ведь это был не сон! Всё это было на самом деле!»
Я тут же хотел сказать об этом, но почему-то осёкся. Сам не знаю почему, но что-то остановило меня.
-    Эх ты, фантазёр! – отсмеявшись, потрепала меня по голове Лена. – Надо же, приснится такое.
-    Давай встаём, потягушеньки, потягушеньки, - водила по мне руками тётя Марина. Особенно усердно она массировала центральную часть тела. Я чувствовал через одеяло своей пиписькой её руки и остатки сна окончательно улетучивались от меня.
Потом тётя Марина и вовсе засунула руку под одеяло, провела ей по моим трусам и запустила её в них.
-    Что это ты делаешь? – спросила её Лена.
-    А ты что думаешь? – ответила тётя.
-    Я тоже хочу, - Лена присела на кровать и подняла край одеяла.
-    Смотри какой у него богатырь! – сказала ей тётя Марина.
Она приспустила с меня трусы и показала моего маленького друга дочери. Я немного засмущался.
-    Ого! – восторженно произнесла Лена. – Совсем большой! Молодец!
Она протянула руку и прикоснулась к моему пенису.
Рука её была меньше тётиной, а прикосновение гораздо трепетней. Она сжала пипиську в ладони, а потом аккуратно оттянула кожу с головки. Это было весьма болезненно. Я поморщился и даже издал что-то похожее на стон.
-    Не делай так! – остановила её тётя Марина. – Он ещё маленький, у него там всё очень нежно.
-    Не буду, не буду! – поспешно вернула она кожу в исходное положение. – Бобо, да? – посмотрела она на меня, как на совсем уже маленького. – Дай подую тебе.
Она нагнулась и подула на мою бедную и разгорячённую головку. Это было необыкновенно приятно.
-    Ну что, надо завтракать, - сказала тётя Марина.
После завтрака, в честь приезда Лены, она истопила баню. Баня стояла в саду, в самом его углу, была старенькой, но ещё крепкой. Мыться мы пошли втроём.
Температура в бане была что надо. Поначалу мне даже показалось, что я не выдержу здесь больше трёх минут, но как следует пропотев, я стал привыкать.
В первой раз я видел голой девочку. Лена была старше меня, но всё равно я чувствовал себя с ней почти на равных. Фигура её, по сравнению с тётиной, была неразвитой – бёдра узкими, грудь маленькой, но почему-то Лена возбуждала меня гораздо больше. Я смотрел на неё не отрываясь.
-    Ложись, - сказала мне тётя Марина. – Будем тебя парить.
Я лёг. Они взяли веники и тщательно, самозабвенно отхлестали меня. Потом по очереди мы хлестали тётю Марину и Лену.
-    А ты с ним уже трахалась? – спросила Лена у матери, когда мы, тяжело дыша, сидели на скамье и жадно хватали ртом воздух.
-    Нет, - покачала головой тётя. – У Володи ещё недостаточно хорошо стоит.
-    Да по-моему вполне достаточно, - возразила ей дочь.
-    Нет, как вводишь – опадает. Это психологическое. У всех мужчин есть страх перед введением, особенно в первый раз. Для них пизда – это абсолютная неизвестность.
-    Да какая в пизду неизвестность! – возразила ей Лена. – Все страхи за три секунды преодолеваются. Вот давай сейчас мы с Володей потрахаемся. Володь, будешь?
Я напряжённо слушал этот разговор, понимая, что меня ждёт большое испытание. Честно говоря, мне не хотелось его проходить.
-    Да какое с тобой! – сказала тётя Марина. – У тебя ведь всё там узко до ужаса. Надо, чтобы член был такой крепкий, как железный штырь. Уж лучше со мной ещё раз попробовать. У меня-то ведро со свистом пролетает.
-    Давай с тобой, - согласилась Лена. – Сейчас, Володь! – подмигнула она мне. – Мужиком станешь.
-    Ну-ка, мамашка! – хлопнула она мать по ляжке. – Вставай раком!
Тётя Марина встала на четвереньки и повернулась ко мне спиной.
-    Сейчас, Володь, подготовим тебя, - говорила Лена, начиная дрочить мой хуёныш. – Вот он какой славный, вот он.
Потом она просунула руку под яйца и провела пальцем по дорожке от яиц к анальному отверстию.
-    Вот здесь самая чувственная зона, - сказала она, неотрывно глядя на меня.
Я возбудился, причём от её бесстыжего взгляда - даже больше, чем от прикосновений. Лена встала на колени и запустила мою пипиську в свой маленький ротик. Не переставая смотреть на меня – снизу вверх – она поводила по ней языком и сделала несколько бесподобных сосательных движений. Я понял – вот оно, настоящее блаженство.
-    Залезай, - поманила она меня, оторвавшись.
Я залез на скамью, Лена приблизила мой член к тётиному отверстию и аккуратно ввела его внутрь. Потом взяла в одну руку яйца, положила другую мне на попку и сказала:
-    А теперь двигайся. Я буду помогать.
Я сделал несколько толкательных движений. Внутри у тёти Марины было тепло и влажно. Не скажу, что в ощущениях, которые испытывал я сейчас, было что-то выдающееся. Когда меня ласкали руками и ртом, мне нравилось гораздо больше. Меньше чем через минуту мой член опал.
-    Что, опустился? – через плечо посмотрела на нас с Леной тётя Марина.
-    Угу, - сказала Лена.
-    Вот видишь, я же говорила. Маленький он ещё.
-    Для первого раза вполне неплохо, - подмигнула мне Лена. – Как бы то ни было, Вовка сейчас лишился девственности. Поздравляю.
Они с тётей Мариной, переместившейся в нормальную сидячую позу, зааплодировали мне. Я был смущён, но и горд.
Потом мы играли в игру «Найди мандавошку». Тётя Марина, Лена, а за ней и я поочерёдно ложились, раздвигали ноги, а двое оставшихся перебирали все волосы и складки в промежности лежачего. Было весело. Я чуть не угорел от непомерного пребывания в такой высокой температуре, но тётя с Леной, вовремя заметив во мне тревожные симптомы, стали закругляться с баней. Мы наскоро помылись, окатились и, красные, горячие, направились в дом отпиваться чаем.

-    Ну как там, в лагере? – спрашивала Лену мать. – Что интересного?
-    Да как обычно, - отвечала дочь. – Линейки, зарядки. Тупые пацаны зажимать лезут…
-    Давала кому?
-    Больно надо! Я со сверстниками решила не трахаться. Хочу найти взрослого, серьёзного мужчину. Чтобы и поговорить с ним можно было, и любовью по-настоящему заняться.
-    Да где таких найдёшь?
-    Ну, а не найду – у меня вон Вовка есть! Он мужчина уже, всегда меня удовлетворит. А, Вов, удовлетворишь?
Я кивнул. Весьма серьёзно.
-    Удовлетворю.
-    Мы вот с ним на концерт сегодня пойдём. Да ведь? – подмигнула она мне.
-    На какой концерт? – удивилась тётя Марина.
-    На «Землян». Они сегодня на площади выступают.
-    «Земляне»? – не верила своим ушам тётя.
-    Да.
Суперпопулярная советская рок-группа того времени, «Земляне», выступала в честь знаменательного праздника – Дня Молодёжи – на открытой площадке в центре города. Тётя Марина, несмотря на большое желание увидеть «Землян» живьём, на концерт всё же не пошла. Не очень хотел идти туда и я. На «Землян» мне было наплевать, зато вечером по телевизору показывали второй матч сборной СССР на чемпионате мира – матч со сборной Новой Зеландии. Однако Лена настояла на своём и мы пошли на центральную площадь города вдвоём.
-    А к началу матча успею вернуться? – канючил я по дороге.
-    Да успеешь, успеешь, - отвечала мне Лена. – Неужели ты не хочешь послушать концерт настоящей рок-группы? Блин, они такие классные! Особенно Сергей Скачков, я его так люблю!
Когда мы прибыли на место, концерт был уже в разгаре.
-    Каскадёры, каскадёры, - доносилось до нас, -
Мы у случая прекрасного в гостях.
Это наша судьба –
Жить не можем иначе!
-    Блин, идёт уже! – чуть не плакала Лена.
Вокруг сцены стояла толпа народа, в основном молодёжь. Все дрыгались в такт музыке. Мы стали пробиваться к сцене. Заняло это несколько минут, но всё же настырной Лене удалось протиснуться вместе со мной в самый первый ряд.
Песня закончилась. Народ зааплодировал.
-    Спасибо, спасибо, - донеслись из динамиков слова. Говорил ведущий концерта, парень в костюме и в очках. – Хочу напомнить вам, что концерт проводится городским комитетом ВЛКСМ и приурочен он к замечательному празднику всей советской молодёжи, который так и называется – День Молодёжи.
Все снова зааплодировали. Музыканты – пятеро волосатых дядек в разноцветных костюмах тоже похлопали в ладоши.
-    А теперь, дорогие друзья, - продолжал комсомолец, - мы проведём конкурс среди зрителей. Точнее, среди прекрасной его половины. Конкурс на лучшую попку!
Волна нетерпеливого удивления прокатилась по зрительским рядам.
-    Победительницу конкурса ждёт замечательный приз. Ей представится возможность отсосать у вокалиста группы «Земляне» Сергея Скачкова!
Все девушки разом выдохнули от восторга.
-    О-о-о!!! – застонала Лена. – Я буду участвовать!
-    Всех желающих девушек приглашаю на сцену.
Толпа девушек бросилась на подиум. Места хватило не всем. Кое-кого пришлось отсеять. Лена успела попасть в число участниц.
Ведущий расположил их в ряд, повернул спиной к зрителям и сказал:
-    А теперь, дорогие девушки, снимите пожалуйста ваши трусики, задерите подолы платьев и нагнитесь, чтобы все могли рассмотреть ваши прелести как следует.
Под аплодисменты и одобрительные крики зрителей девушки выполнили указания ведущего. Я смотрел на Лену – она стояла почти посередине. Попка её казалась меньше многих других и не такой впечатляющей, но бог ты мой, как же я болел за неё сейчас!
-    Дорогие зрители! - сказал комсомолец. – Сейчас я буду идти вдоль этого ряда, а вы своими аплодисментами, или наоборот, улюлюканьем станете выражать своё отношение к попке той или иной девушки. Непонравившиеся попки я буду отсеивать. Поняли правила? Итак, начали.
Он подошёл к крайней слева попке, погладил её и выражением лица спросил у зрителей мнения. Задница была не особо выдающейся, но ей всё же захлопали. Ведущий её оставил. Оставил и вторую. А вот третью – огромную жопу какой-то толстухи – зрители освистали. Комсомолец попросил её покинуть сцену. Чуть не плача девушка удалилась.
Когда очередь дошла до Лены, я зааплодировал и заорал всех громче. В большинстве своём народ был со мной согласен. Лена продолжила участие в конкурсе.
Она продержалась до финишной прямой. На сцене оставалось всего пять девушек, когда её отсеяли. Горю Лены не было предела.
-    Козлы!!! – процедила она сквозь зубы, сойдя ко мне. – Неужели у этих блядин жопы лучше моей?!
-    Ты лучшая! – постарался я её успокоить. – Твоя попка мне всех больше понравилась.
-    Спасибо, - смягчилась немного Лена. – Ты настоящий рыцарь.
Победительницей конкурса стала высокая и длинноногая блондинка с действительно бесподобной задницей. Формы её ягодиц были близки к совершенству. Кроме того, она умела артистично её подать – очень эротично двигала ею из стороны в сторону, вовремя расставляла ноги на нужное расстояние, чтобы зрители могли рассмотреть и пизду, в общем держалась весьма призывно.
-    Сейчас, - объявил ведущий, - мы попросим Сергея Скачкова подойти поближе и предоставить в распоряжение нашей победительнице свой долгожданный член.
Усатый Скачков с гитарой наперевес подошёл к микрофону. Лёгким движением руки он расстегнул молнию на своих импортных джинсах и извлёк на свет божий массивный и ядрёный хуй. Девушки завизжали от восторга. Кому-то даже стало плохо. Победительница конкурса, торжествующе улыбаясь, присела на колени, обвила член ладонью и запустила его в рот. Толпа разразилась аплодисментами.
-    Ссука! – сплюнула от негодования Лена.
Зазвучала музыка.
-    Земля в иллюминаторе, - запел Скачков, -
Земля в иллюминаторе,
Земля в иллюминаторе видна.
Как сын грустит о матери,
Как сын грустит о матери,
Грустим мы о земле – она одна.
Припев был подхвачен всей толпой:
-    И снится нам не рокот космодрома,
Не эта голубая синева.
А снится нам трава, трава у дома,
Зелёная, зелёная трава.
Многие от наплыва чувств плакали.
Люди постепенно стали разбиваться по парам. И справа, и слева от меня я видел трахающихся парней и девушек. К Лене подошли двое мускулистых мужиков в майках и с цепочками на шее. Один из них шепнул ей что-то на ухо. Лену пару секунд подумала, а потом кивнула и встала на четвереньки. Один из мужчин задрал подол её платья, снял с неё трусики и стал вводить в маленькую Ленину пипочку свой огромный хуй. Второй пристроился спереди – Лена сосала у него.
-    Привет! – услышал я вдруг за спиной.
Я обернулся на голос и увидел девочку моих лет. Лицо её было мне ужасно знакомым. В следующее мгновение я вспомнил её: это была девочка из «Детского Мира», которой я расправил трусики.
-    Помнишь меня? - спросила меня девочка.
-    Конечно, - ответил я.
-    Я Настя, - сказала она.
-    А я…
-    Ты уже говорил… Володя.
-    Да, Володя.
-    Ты один?
-    С сестрой, - показал я на стоящую раком Лену.
Настя озорно мне улыбалась.
-    Ну что, Володь, надо отблагодарить тебя, - сказала она мне. – Ты такой классный пацан, так мне нравишься. Ложись.
Она уперлась руками в мой живот и мне ничего не оставалось делать, кроме как улечься на асфальт. Настя стянула с меня шорты и обхватила своими губками мою пипиську.
Я лежал и смотрел в небо. Мне было хорошо и умиротворённо. Я совсем не заметил тот момент, когда на фоне облаков возник тёмный силуэт.
-    А ты глупее, чем я о тебе думала, - сказала страшная женщина в чёрном. – Неужели ты не веришь моим словам? Неужели ты считаешь их ложью? Разве может советская девочка сосать у советского мальчика? Как ты не понимаешь, что она – сукуб, и не удовольствие доставляет она тебя, а приближает тебя к смерти.
-    Я не верю вам, - отозвался я. – Вы сумасшедшая.
-    Хорошо, - мрачно покивала женщина, - ты ещё не готов к осознанию таких истин. Ничего, очень скоро ты поменяешь свой взгляд на всё происходящее.
Силуэт женщины дёрнулся и исчез из поля зрения. Настя всё так же продолжала сосать, словно никакой женщины не было. В том, что она была на самом деле, не был уверен и я.

На футбол я успел лишь ко второму тайму. Наши вели со счётом 1:0. Гол забил Юрий Гаврилов. Состав у нашей сборной был такой же, как и в первом матче. Во втором тайме наконец-то вышел мой любимец Оганесян. Он заменил Дараселия. И едва он успел выйти, как наши забили второй гол. Отличился Олег Блохин. В середине тайма Балтача сделал счёт 3:0.
Спать я лёг довольным, но несколько обеспокоенным. У меня не выходила из головы преследовавшая меня женщина.


                                 ПРОДОЛЖЕНИЕ   СЛЕДУЕТ