Посвящается Кецалю


– Вы уверены в том, что хотите это сделать?
– Да, доктор.

Молодой человек явно волновался. Комкал в руках бумажку с анкетой, барабанил пальцами по столу, оглядывался на шорохи за стеной. Семен Израилевич Шниперсон, доктор медицинских наук, главный специалист города по пластической хирургии, внимательно смотрел на него. Невысокий, коренастый, лицо круглое, черты лица правильные. Вполне симпатичный парень. И на голубого не похож, особой манерности в поведении нет. Психических отклонений, согласно тестам, также не отмечено. Странно.

– Вы понимаете, что назад пути уже не будет. Мы, конечно, сможем, кое-что сделать в случае, если вы передумаете, но...
– Не надо, доктор, я все обдумал. Просто сделайте это.
– Кроме того, вам всю жизнь придется принимать гормональные препараты, да и половая жизнь...
– Я же сказал, доктор, я все уже решил.

Семен Израилевич встал и прошелся по кабинету. За свою многолетнюю практику он столкнулся с таким впервые. Обычно к нему обращались больные люди с гормональными отклонениями. Частенько психи. Но этот случай...

– Хорошо, – сказал Семен Израилевич. – Вы можете сказать, зачем вам это?

Парень помолчал, затем тоже встал, подошел поближе и, глядя доктору прямо в глаза, сказал:

– Любовь, доктор. Все просто.
– Но вы же не говорили, что вы не голубой, что...
– Вот именно, доктор, я не голубой. Более того, я пида... простите, геев, терпеть не могу. Ненавижу просто. Поэтому я хочу жить с этим человеком по нормальному. Понимаете?

Семен Израилевич снова прошелся по кабинету, затем сел на свое место, взял бланк направления и принялся быстро писать. Закончив, он протянул бланк молодому человеку.

– Значит так, пройдите по этим кабинетам. Сдадите еще некоторые анализы, затем снова ко мне. Операцию назначим на следующий вторник.
– Спасибо, доктор.
– Не за что. Всего хорошего.

***

– Доктор, вы просто гений.

Голос у девушки был по-прежнему мужской, но это дело нескольких месяцев. Гормоны довершат триумф хирургии.

– Спасибо, ничего особенного. Я просто сделал то, что вы просили. Как вы себя чувствуете? Есть неприятные ощущения?

Семен Израилевич печатал выписные данные, изредка поглядывая на девушку.

– Нет. Непривычно только. Особенно грудь. Третий размер как-никак.
– Что заказывали, – Семен Израилевич улыбнулся. – Привыкните. Значит так, вот вам выписка, назначения. Консультации у меня и эндокринолога в течение первых трех месяцев обязательно.
– Спасибо, доктор.

Девушка взяла листки и пошла к двери.

– Спасибо, доктор, – сказала она еще раз, прикрывая за собой дверь.
– Счастья вам, – ответил Семен Израилевич.

***

Девушка вышла из клиники на улицу. Было раннее утро. Пасмурно. Прохладный осенний ветер неприятно поддувал под мешковатый свитер. Девушка поежилась, а затем решительной мужской походкой двинулась к телефону-автомату. Сунув карточку в гнездо, она набрала номер.

– Да.
– Артем?
– Да... Это... Это ты?
– Я... Я сделал это...

Молчание.

– Ты... я...
– Не надо, не говори ничего. Это для тебя... Для нас с тобой.
– Ты же знаешь, Упырь, я не настаивал. Ты сам... сама............
– Знаю. Не трать слова. Я соскучился.... Соскучилась... Мы встретимся сегодня?
– Да, конечно. Давай в три.
– Давай. Пока.

Гудки

Девушка вышла из телефонной будки. Ветер на мгновенье стих, из-за туч показалось солнце. Девушка посмотрела на него сощурившись и улыбнулась.

– Девушка. Эй, девушка.

Она обернулась.

– Вы мне?
– Тебе, кому же еще. Тут других девушек нет. Который час, не подскажешь?
– Не знаю, извините.
– Да, ладно.

Мужчина скорым шагом пошел вперед.

Девушка. Да, девушка. Надо привыкать к новой жизни. Да и ник надо будет сменить. Хотя, черт с ним, пусть остается.

Девушка последний раз оглянулась на здание клиники пластической хирургии и пошла к остановке, бормоча под нос:

– Я вас, любил, чего же боле... Явас... Явас любил... Явас любил, чего...