Сергей стоял на коленях и стонал. Боль была настоящей. Пожалуй, ничего, кроме этой настоящей боли, больше не было. Все остальное слилось в сплошное мутное пятно, из которого проступали то здесь, то там ставшие абсолютно бессмысленными предметы. Стол, графин, обойный орнамент, кошка с огромными глазами, еще что-то такое же нелепое… Понятия утратили смыслы. Остались только боль и обрывки гортанных смешком тех, кто находился сзади. С расстояния в три метра в Сергеев зад метали дротики. Высшим пилотажем было попасть в нерв. Тогда вопли отчаяния становились еще надрывнее. Кайфовали все, включая стоящего раком лицом к зеркалу и периодически вскрикивающего Сергея.
На дарцистах были маски. Банальные капроновые чулки. Игроков вместе со зрителями набралось одиннадцать человек. Трое метали – остальные делали ставки. Дротики были тяжелые, и практически всякое попадание в мишень совершалось с усилием. Дамы пили виски, мужчины – водку с мандариновым соком, игроки – темное пиво. «Скоро ведь и ебать начнут», - пронеслось в голове у Сергея. Пронеслось – и успокоилось. Больше всего на свете Сергей любил, когда его дерут сразу человека четыре. Он искренне надеялся на то, что прелюдия с дротиками перейдет в жесткую содомию с примесями фистинга и бандажизма. Клизмы он не признавал – любые.
Штаны давно прилипли к пораненной заднице и даже кое-где уже присохли. Играли порядком. Все начали потихоньку уставать. Особенно мишень. Мишени нравился этот чеченский притон в самом центре Москвы. Здесь иногда собирались очень приличные стволы – где-то от девятнадцати сантиметров в длину и шести сантиметров в диаметре. Если уж кого-то тут ебли, короче говоря, то ебли знатно – с душой. И далеко не всех подряд. Но при этом могли изнасиловать. Ищи потом виноватого. Это же, как в комиксах.
Сергею страшно хотелось пить. В зеркале он видел, как смачно отхлебывают из своих кружек игроки, как разливают запивку остальные, как приподнимаются на лицах чулки всякий раз, когда очередная посудина с жидкостью подносится ко рту. Делать в чулке отверстие, через которое впоследствии можно выпивать и есть – занятие не перспективное. Капрон ведет себя, как реальная сука. С дырками находиться в подобном наморднике еще неудобнее. А выпить хочется. Вместо того, чтобы пить, Сергей стоял раком и принимал жопой дротики. Неожиданно между его лицом и зеркалом возник хуй. Сергей в очередной раз отвлекся из-за прямого попадания в его нерв – и тут такое – довольно большой хуй. Где-то не меньше двадцати сантиметров в длину и семи сантиметров в диаметре. Хуй ловко проник в рот и быстро обнаружил, что во рту сухо и жарко.
- Надо дать попить человеку, - вытащив из Сергеева рта хуй, сказал его владелец, один из зрителей состязания. – Он ведь даже сосать не может. Дайте же ему скорее воды.
Гуманизм этого оратора потряс собравшихся своей искренностью. Все, включая мишень, застыли на мгновение и превратились в фотографию. Забавнее остальных выглядела дама в вишневом вечернем платье под начало восемнадцатого века при французском дворе с полным четвертьлитровым бокалом вискаря в, кажется, левой руке. Пальцы этой руки были украшены орнаментальным рисунком. Ее муж уже храпел рядом, растянувшись на железной кушетке. Даже он на время прекратил царапать пространство звуков. Через всю эту немую идиллию тихо прошел один из игроков (тот, что пониже), достал свой конец и поссал в рот мишени, которая жадно подставила глотку. Не успела мишень перевести дыхание, как в губы к ней вновь постучался недавний гость. Теперь уже надо было сосать. Не отвертишься. А в жопу продолжали лететь дротики, и боль иногда делалась привычной и неинтересной. Отчаянно хотелось ебаться.
Опасной бритвой вспороли штаны прямо напротив заднего прохода. Прилипшие к жопе тряпки пропитались кровью. Сергей умирал от вожделения. Когда же?.. когда же?.. Он зажмурился, чтобы ничего не видеть и как можно больше чувствовать. И вот – пошли легкие пассы, вшлепывающиеся в насквозь промокшие ткани. Что-то долгожданное и всякий раз неведомое упорно просилось впустить. О нёбо терлась твердая, как камень, залупа, и это придавало ситуации пикантности, а Сергею – ощущений.
Иногда кончали прямо в него. В эти секунды он весь сжимался, ему страшно хотелось курить и он забывал даже собственное имя. Ебли уже третий час. Женщины наблюдали одетыми. Все мужчины, кроме мишени, голые и раскрасневшиеся. Кое-кто – в мыле. Из всей одежды – только носки и маски. Почти все чулки промокли. Попотеть довелось каждому. Мишень, голая по пояс сверху и в порванных брюках, забилась в угол и обтекает спермой. Несколько человек кончили по много раз. Женщины аплодируют. Кто-то из игроков забирает выигрыш. Но это, как в тумане. Сергей сидит в углу и медленно уходит в безумие. Так хорошо ему не было еще никогда. Остальные тоже очень довольны. Подобного в их клубе не происходило давно. Последнее интересное событие случилось, когда председатель поимел прямо на заседании актива собственного секретаря. Тогда это тоже многих завело, и секретарю, в результате, присунул почти каждый. Но дарц превзошел все.
Теперь очередь дошла до женщин. Приходя в себя, Сергей видел из угла, как, шурша нарядами и постанывая, сосали представительницы слабого пола. Иным досталось по два партнера. Ради такого проснулся даже супруг дамы, поставившей опустошенный бокал из-под виски на стол и впившейся в проворный хуй загорелого и рельефного молодого человека студенческого возраста. Это был самый младший член клуба. Муж одобрительно посмотрел на жену, и поссал за диван. В помещении воцарилась атмосфера полной расслабленности. Залитый быстро подсыхающей спермой Сергей – дрочил, еще сильнее забившись в угол. Для этого он  окончательно разорвал штаны. Многие участники оргии поглядывали в процессе на Сергея. Это их заводило еще сильнее. Особенно женщин, которые почти все одновременно с ним кончили. Мужчины тоже предпочитали выдрачивать свои оргазмы на него. Сергея смело можно назвать секс-символом описываемой вечеринки. Он лишь послушно разевал рот – и жадно заглатывал то, что до него долетало, вздрагивая, если капли спермы попадали на соски.
Если последнюю сцену перенести в коровник, то  получится что-то совсем настоящее. КВН наоборот. Ну, и позитивнее, конечно.
Потом мыли Сергея под сильным напором ледяной воды из пожарного шланга. Он хоть немножко пришел в себя. После этого вся компания улеглась нежиться в джакузи, прихватив с собой плавающий столик полный выпивки. Закусывать в этом месте не любили.
- А ведь среди нас пидор, - резонно заметил супруг продолжившей после недавней ебли хлестать виски женщины.
- Отнюдь, граф, - полушутя, но уверенно возразил Сергей, тут же поняв, на что намекает собеседник.
- Ну, и хорошо, вот и славно, - облегченно вздохнули все вокруг.
Только затеявший этот разговор человек продолжил подозрительно вглядываться в Сергея. В джакузи.
Этому пытались препятствовать, но они все-таки подрались. Особенно отличился кинувшийся разнимать первым бородатый мужчина за сорок. Он уверенно схватил повздоривших за хуи. После такого наглого проявления педерастии Сергей и его враг объединили усилия и дали бородачу хороших пиздюлей, чтобы эта сучка никогда больше никому не пыталась сунуть в жопу палец. Тоже в джакузи. Бородач отличился по грудь в воде. За подобный зехер могли бы и утопить.
(…Через десять лет после окончания школы класс решил собраться в сауне. Позвали даже нескольких преподавателей. И вдруг такое. Один из бывших товарищей хватает за хуи одноклассников. Автор утверждает, что эта история была на самом деле…)
А когда пришли карлики – все вообще перемешалось. У них отсосали все, кроме Сергея, которого опять безбожно ебли, перекинув через бортик. Один из карликов помочился в бурлящую воду. Сцена не хуже коровника, думается… (Коровник мне в голову Саша Новиков положил.)
Супруг злоупотребляющей виски женщины попросил жену попозировать для него с карликами. Последние не возражали. Когда все шесть карликов прыгнули в джакузи – сделалось тесновато. Эти клопы оказались очень ебливыми и быстренько накончали в воду лепешки спермы. Карлики не доставали до дна и ебли, смешно повисая сзади на тех, кого ебли. Их головы тряслись, их тела брызгали, их хуи стояли, как герои Панфиловцы.
Дальше можно дать ленту боевых действий или рекламу фаллопротезов с подробной и наглядной демонстрацией того, как их надо использовать для достижения верха блаженства.
Если у тебя разработан зад – гомосексуальное изнасилование для тебя – не угроза. Следующая сцена. Посреди Олимпийского группа фанатов поймала вражеского форварда – и хочет его поиметь. Но хитрый форвард подготовлен к таким событиям. Он умудряется даже получать удовольствие. Вот что такое – правильное использование фаллопротезов. Именно так нелюбовь становится любовью. Было бы неплохо это провернуть около Новогодней елки, и насильники – на коньках. Картину можно было бы так и назвать – «ебля форварда в Олимпийском накануне Новогодней елки». Очко у него маленькое – финиковое какое-то прямо. И фиолетовое. Когда хуй из жопы быстро вытаскиваешь, то жопа не сразу полностью закрывается, и можно увидеть, какого она цвета.
По идее, расплодившись слишком, все нормальные люди должны допереть до того, что двоим необходимо рожать одного. Высший смысл человека – не продолжать свой род, а подводить его к логическому завершению, к переходу своих мотиваций в иное качество. Человечество – фильтр, воронка, в которой можно застрять надолго. Люди пока еще слишком ебливы. При этом придумываются новейшие антибиотики, намечаются перспективы в лечении рака и профилактика СПИДа дает позитивные результаты. Перенаселение планеты отражается на небе озоновыми дырами. Через эти дыры человечество присовывает космосу. Очко космоса, находящееся, скорее всего, где-то над Антарктидой, круто разработалось за последние годы. Если люди не умерят темперамент и не прекратят так бояться смерти – небо когда-нибуть превратиться в гениталии, заебанные до кровавого месива.