Кароче, падонки, пиздую с утра седня на работу. Денек такой приятный намичаеца, солнце там светит, хуе-мое. Заворачиваю за угол. Хуяк. Впереди кекс идет. Миталлист, бля. Весь в цепурах, в коже, затылок бритый, волосня в оранжевое покрашены. А на кожане сзади надпись Fuck off asshole! Типа пошел на хуй уебок.

Вот те, думаю, с добрым утром. Такое зло меня взяло. С утра, да на хуй.

Догоняю его, говорю: Эй, кент, ну-ка тормози. Он останавливается: Что случилось, мол.

– Еще не случилось, но скоро случится, бля. Ты какого хрена меня на хуй послал?
– Простите?
– Бох простит. На хуй ты меня с чего послал?
– Я не посылал.
– Да ну нах. Что у тебя на спине написано?

Он так голову повернул, типа глянуть, что там у него написано.

– Ах это. Ну это просто так. Самовыражение.
– Да ты, баклан, охуел что ли. Самовыражение, ебанаврот. Ты че, сучара бацильная, давно в чужих руках не обсирался? Какого хуя ты за мой счет самовыражаешься? Ты что, бля, волк, не втыкаешь, что для меня эта надпись оскорбительна?
– Но я же не лично к тебе ее обращаю, а просто так.
– Говнюк, бля. Пиздорванец. Я читаю на твоей спине Пошел на хуй уебок. К кому это обращение, если я это читаю? Также как и другие люди, которые на тебя смотрят. Пидарас ты тупорылый.
– Ну... ну, извини.
– Да хуй я клал на свои извинения, говномес. Ты же мне с утра все настроение испортил. Пошел на хуй уебок. Бегом, бля.

И под сраку его пнул для ускорения.

Пошел он такой понурый. Прошел немного, куртку снял и на руках понес. Баклан, никакого уважения к окружающим.

Добрей надо быть, падонки. Чилавечней что ли.

Уважайте друг друга!