Виктор Прокрустович Холодцов был не дурак поебаться, к тому же еще и волосатый весь. Да только в последнее время дамы ему все больше отказывали. Он уж и не знал, чего ему такое предпринять, чтоб ситуацию подкорректировать.

-Просто беда какая-то с этими блядями приключилась, - толковал он свою печаль, - как сговорились суки!

Хотел он обсудить ситуацию с друзьями-товарищами, а те тоже как на зло нос воротят от Холодцова. Особенно коллеги по работе. Ну не хотят с ним общаться и десятой дорогой обходят. Даже Колька Кузнецов от него свой стол отодвинул.

Наконец Виктор Прокрустович не выдержал, набрался водки по самое горло, ухватил в таком невменяемом состоянии Кольку за грудки и сказал:

-Вы что, охуели бля все меня игнорировать?!!

Колька Кузнецов, видя такое крайнее обстоятельство, тут же признался:

-Извини, конечно, Виктор Прокрустович, но ведь от тебя говном несет за километр. Мы так прикинули, что у тебя там оно на волосья сзади нацеплялось. Ты бы жопу побрил, что ли. Свежее будет.

От таких слов Холодцов растерялся и дал Кузнецову мгновенное послабление, что тот в миг сбежал подальше от катастрофы.

Но самое главное, слова произвели на Холодцова неизгладимое впечатление. Он задал для поиска в интернете ключевые слова «бритье» и «жопа» и тут же получил статью по этому поводу некого Нотова.

«Композитор что ли какой-то?» - подумал Холодцов и послал на печать.

Дома, не медля после прочтения сего документа, он пошел в ванную, достал бритву, стаканчик и помазок, взбил пену и занялся процессом бритья жопы. Однако тут же возникли первые затруднения. Он никак не мог заприметить толком своего очка. Он и так и эдак крутил своим задом перед зеркалом в ванной, но очко, словно испытывая стыд или дерзя хозяину за покушенье, то и дело закрывалось ягодицами от нежелательного взора.

«А и хуй с ним, - решил Виктор Прокрустович, - вслепую хуйну, на ощупь буду продвигаться».

И вдруг из ванны Холодцова раздалось:

-Ай-яй-яй-яй!!! С-с-ууу-ка-а!!! – что-то глухо упало на кафельный пол и закатилось под ванну.

Тут Холодцов сообразил, что впопыхах и сослепу он чего-то там себе подрезал не того, и из мошонки выскочило одно яйцо. Не выпуская бритвенного инструмента из рук, он стал шарить второй рукой под ванной и, наконец, извлек из пыли предмет ему крайне необходимый.

-Вот блядь хуйня какая! – Виктор Прокрустович чуть не заплакал от досады.

Зато второе яйцо тоже захотело посмотреть на мир божий, вывесилось из прорези на мошонке и повисло на каких-то анатомических жгутиках.

-Да куда ж ты сука лезешь! – Холодцов стал запихивать яйцо обратно и побежал в комнату за изолентой, чтоб хоть как-то удержать беглеца на месте.

Заправив одно яйцо обратно, удерживая второе крепко в руке, Холодцов бросил, наконец, бритву и побежал к соседке, чтоб та набрала ему 03. Ведь он сильно понадеялся сохранить свое полноценное мужское здоровье.

Соседка, недоверчиво посмотрев на одно запыленное яйцо в руке Холодцова, затем на яйцо на жгутике и изоленте, пошла набирать ему скорую.

Благо врачи появились быстро. И Виктор Прокрустович покатил на стареньком рафике куда-то вглубь вечерних улиц, чтоб попасть поскорее на операционный стол.

В операционной Холодцова закрепили раком, вкололи ему в пах болеутоляющее и санитар, морщась и жмурясь от заднего запаха, стал ему чего-то там брить.

-Чего вы там мне делаете? – поинтересовался Холодцов. - Нашли время жопу брить. Яйцо спасайте!

-Яйцо-яйцо, - передразнил хирург, - бреют вам промежности, чтоб операцию можно было делать. У вас там просто джунгли Амазонки какие-то, не видно где шить. Странно, что у вас там часть почему-то уже выбрита.

-Вот то-то и оно, - вздохнул тяжело Виктор Прокрустович.

Еще долго ходил Холодцов весь перевязанный, как в подгузнике. Он молча размышлял над случившимся, вспоминал нахмуренно Нотова и, наконец, решил отпускать бороду.