История длинновата, так как продиктована нахлынувшими после трехи пива воспоминаниями об ушедшем детцтве:Так что если до конца не дочитаете - то и ну его на хуй.



В начале 90-х годов судьба занесла меня в Республиканскую школу - интернат физико - математического профиля при Киевском госуниверситете. Вроде как учишься три года, а потом сразу в универ - и злоебучая украинская армия идет нахуй. Таких школ по бывшему союзу было четыре, так что мне, можно сказать, повезло туда попасть.

Особенностью ЭТОЙ  школы было то, что если в Питер, Москву и Новосибирск брали в основном тихих еврейских ботанов с редкой примесью славянский вкраплений, то в здесь значительная часть площадей была отдана под молдаван. Дескать, мы в СССР охуенные интернационалисты, а рожать Ломоносовых могут практически все нации, что мы и решили ударно доказать (эх, блядь, вот судьба - то!!! Сколько уебанов, выросших на фед - фрумосе, сейчас рулят судьбами незалежной, как промежность проститутки, Украины! Это не страна, нах:Но дело не в этом).

Украина - бывшая черта оседлости. Поэтому процент <укгаинцев> из Уманей, Жмеринок, Коростеней и других мест <истинно украинской> славы был в этой школе исключительно велик. И их сосуществование в ограниченном школьном пространстве с молдавским населением давало иногда поистине удивительные плоды <дружбы народов>.

К делу. Поскольку школа была таки - да интернатом, то народ жил типа в общаге, где в комнате бывало человек по 8-12, в общем, просто пиздец какой - то. Девок было ОЧЕНЬ МАЛО, школа стояла на отшибе Киева, возраст учеников - от 14 лет, и куда уходил спермотоксикоз при наличии только ОБЩИХ туалетов и душа? Ну - кась? Правильно, в интеллектуальную долбоебию,  школа - то была для особо способных ботанов, помните?

Жили там два ботана, ничем особенным до ЭТОЙ истории не выделявшиеся. С целью сохранения этических принципов оставлю только их национальность. Это был, к примеру, Штейн со странным для такой фамилии именем <Витя>, и, так сказать, Слупляну (Хуяну, Залупяну, как угодно), почему - то по имени Олег.

Штейн отличался какой - то особой болезненностью и хилостью. Почему он был такой хилый - непонятно, жрал он вроде нормально, но передовая интеллигенция предполагала, что причиной его немощи являются сверхурочные тайные занятия ивритом, ходить на которые его заставляли живущие в Жмеринке родители (жестокие люди, действительно - программа в школе была пиздец какая насыщенная, а тут еще иврит. Непонятно, как он там в армии отслужил и не ебнулся).

Слупляну был его полной противоположностью. Во - первых, он был высок, хотя и костляв, но костлявостью не хилой, а, так сказать, жилистой. Во - вторых, у него охуенно варил баштан, и он постоянно занимал какие - то места на бля заоблачных математических олимпиадах. Одна беда: от постоянного мозгового труда у него был нервный тик, и не просто тик - у него ПОСТОЯННО тряслась ВСЯ ГОЛОВА. Непривычные к этому зрелищу люди начинали инстинктивно искать в карманах какую - нибудь ложку, вилку, или деревянную поебень, чтобы всунуть это Слупляну между зубов и не дать стремительно развивающемуся эпилептическому припадку разрушить зубы будущего светила молдаво - украинской науки (впрочем, по имеющимся данным, его все - таки загребли в Новосибирск, что в общем - то закономерно. Сидит там, очередную бомбочку хуярит, и зубы, наверное, все уже выпали). Но Слупляну не был эпилептиком, хотя наблюдать за тем, как он что - нибудь пишет, было страшно. Сидит это существо в полутемной комнате под тускло светящейся лампочкой, трясет балдой и вполголоса бурчит что - то типа <:так подставим и вынем:и сюда засунем:делим:делим:делим:лимит бесконечность:>, и агрессивно тычет ручкой то ли в свои яйца, то ли в тетрадку, которая лежит у него на коленях. Куда там Франкенштейну!

И был он, как и многие его соотечественники, охуенно упрямый. Вдолбив что - нибудь себе в башку, он либо реализовывал задуманное, либо ебашил так, что в конце концов все - таки доводил до логического конца. Собственно, так он и стал охуенным физиком - математиком, что день и ночь вместо дрочки решал задачи Сканави различного уровня сложности.

Как - то раз Штейн, сидевший за партой рядом со Слупляну, на одной из контрольных попросил его дать списать. (Ахтунг! Не пососать, а именно списать - водился в этой школе такой тип извращений). Но, блядь, генетическое чутье на этот раз изменило Штейну - обычно он пиздил слуплянскую интеллектуальную собственность тихо и без спроса, как настоящий будущий Эйнштейн, к очевидной выгоде обеих сторон. Но на этот раз Штейн свое счастье проебал. Незнакомым со спецификой поведения особо одаренных ботанов поясню - из - за кучи имеющихся у них комплексов социального, сексуального и хуй знает еще какого характера, к своей ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ эякуляции они относятся очень серьезно. Для них это единственный повод самоутвердиться в собственных глазах, и судить их за это нельзя. В общем, Штейн был ПОСЛАН НА ХУЙ громким голосом возмущенного Слупляны, а на вопрос учителя <Ну че там за хуйня еще> храбрый молдаван ответил в том смысле, что вот лазутчик Моссада беззастенчиво просит его, Слупляну, ДОБРОВОЛЬНО передать воинствующим семитам решение задачки по взятию неебательского интеграла от хуйразбереш какой редкой функции.

Это был пиздец и попандос. Хоть учитель и принадлежал к такому же этническому большинству, что и Штейн, это не спасло незадачливого потомка одного из двенадцати колен Израилевых от санкций (психология, бля! Но может, учитель хотел наказать Штейна за неумелое пизжение информации, что могло бросить тень на всех - бергов, - штейнов и раппопортов? Хуй его знает).

И по сравнению в постигшим Штейна наказанием фараоновы штучки выглядели просто ласковым миньетом. Он был посажен на самую заднюю парту, где списать не было никакой возможности, и посажен навсегда, без права переписки.

Ебать! Вот она, извечная трагедия еврейского народа! Вот он, Холокост в действии! СССУККИИИИИ! Штейн ходил прибитый месяц, и только потом объяснил нам глубинную суть постигшего его несчастья. Для того, чтобы не выпиздили из школы, необходимо было писать контрольные на <хорошо> и <отлично>, а для этого нужно учиться, а программа (см. выше) - ахуенно сложная и насыщенная, а поэтому чтобы успевать, надо делать домашние задания, а для этого нужно ВРЕМЯ! Да, блядь! То самое  ВРЕМЯ, которое уходило на иврит! И если за невысокие оценки по русскому языку родители Штейна просто журили, за проебы в математике и физике лишали карманных денег и обкладывали хуями (оно и понятно,  все - таки в СССР это были практически национальные науки), то за отставание по ивриту Штейн получал ПОЛНОЦЕННЫХ ПИЗДЮЛЕЙ! Родители готовились, естественно, на выезд, самим учить язык было в западло, вот они и нашли наилучший выход. А КАК ТЕПЕРЬ ЖИТЬ ДАЛЬШЕ? У КОГО, в рот ебать, списывать, и как же доучить этот трижды ебучий язык предков для чтения талмуда в подлиннике?

История показывает, что если, гм, представитель:определенного, как бы сказать, национального большинства решает, что в его отношении была совершена несправедливость в холокостном стиле, он ВСЕГДА ищет крайнего, и этим крайним ВСЕГДА оказывается ближний, а не он сам (вот она, трагедия Палестины). Как только ближайший крайний найден - следует МЕСТЬ, чем ужасней, тем лучше. И на это направляется масса энергии, физической и интеллектуальной.

Через два дня, находясь в душе, Слупляну ЕБНУЛСЯ в тазик, наполненный ОХУЕННО ГОРЯЧЕЙ ВОДОЙ. Тазик был услужливо подставлен Штейном, и Слупляну ебнулся туда своей самой ценной частью - головой. Пиздец, снимаем шляпы, ТАК СУДЬБА СТУЧИТСЯ В ДВЕРЬ.

Но Слупляну недаром зарабатывал места на всесоюзных математических олимпиадах. Молодец нах! Его следующие действия вызвали в нас сначала смех, потом недоумение, а потом:

В общем, трезво рассчитав, что дать Штейну пизлюдей у него не получится по причине увеличившегося трясения головой и общего отсутствия соответствующих навыков, Слупляну пошел заниматься в ближайшую секцию карате. Узнав об этом, народ сначала судорожно ржал, но через две - три недели, когда, даже получив на секции пиздюлей, Слупляну не бросил своих упорных занятий, стал настороженно ждать развития событий.

Общая настороженность передалась и Штейну, который понимал, что он возмездия не уйти. В конце концов, месть в душевой была настолько неадекватной, что ему ненавязчиво посоветовали быть поразборчивее в средствах, поскольку, что ни говори, в ситуации со списыванием долбоебом оказался все - таки он один. Смутные подозрения терзали душу Штейна, тем более что его попытки приколоться над слуплянскими занятиями карате веселья у окружения не вызывали, а дрожь в чахлых коленках  усиливалась осознанием ДИКОГО слуплянского упрямства и рассказанной кем - то историей о том, благодаря какому именно главному своему качеству Слупляну попал в эту практически элитную школу.

И тогда Штейн решился на типичный для его мировоззрения шаг. Он решил опередить противника и обезвредить его до того, как молдавское сопротивление приобретет достаточный навык и отпиздит - таки маленького Штейна. (Сука, как это похоже на тактику <превентивных ударов> в секторе Газа! Вот он, национальный образ мышления!) И в ближайший кол времени Штейн обзавелся довольно - таки редким по тем временам и для большинства дорогостоящим немецким газовым баллончиком, настоящим, а не игрушечной подъебкой, разившим метров с 3-4 наповал при условии попадания газа на любую слизистую поверхность. После этого, никому ничего про баллончик не сказав, он спрятал его в карман и пошел искать посредников, чтобы договориться  о поединке, победить и тем самым напугать Слупляну до полного охуения и вышибить у него из головы антиштейновские замыслы.

Вскоре были выработаны взаимоприемлемые условия. Матч должен был состояться в одной из комнат общаги, достаточно большой, чтобы вместить всех желающих. Любое оружие применять запрещалось, чтобы избежать увечий, которые эта парочка вполне могла друг другу причинить. Никакой такой хуйни по поводу <первой крови> и тому подобного не было - народ жаждал зрелища и делал ставки бутылками пива.

К началу кровавой бойни арена выглядела так: болельщики от обеих сторон МОЛЧА и с ЖАДНЫМ ЛЮБОПЫТСТВОМ ожидали начала зверства. Секундантов и судей не было, на хуй нужны, только смотреть мешают. На середину вышли бойцы, и все замерли. Стало слышно шуршание мандовох в трусах и топот клопов в трухлявых матрасах.

Слупляну, послав на хуй возможные усмешки и подъебки, вышел на поединок раздетым до пояса, что при выработанных условиях было, блядь, мудро. Штейну, чтобы добраться до слуплянского ебала, необходимо было как минимум прыгнуть, потом вцепиться в слуплянский пупок, подтянуться и только потом попытаться доплюнуть. Сказывалась разница в росте, и Слупляну решил дать Штейну минимум опоры, трезво рассудив, что хотя бы от страха, но вспотеет и станет скользким и нихуя неуязвимым. На ногах Слупляну были старинные спортивные трусы, такие просторные, как будто предназначались для яиц слона. Возможно, Слупляну носил их с целью улучшения вентиляции, хуй проссыш.

Встав во вполне приемлемую стойку, Слупляну попытался сфокусировать взгляд на противнике, который после выхода на арену таки дристанул: а вдруг молдаван уже стал Терминатором и счас начнет его нещадно пиздить? Но отступать некуда, позади Моск:пардон, Тель - Авив.

Вспомнив историю Давида и Голиафа, прочтя про себя все полагающиеся молитвы и препоручив свою судьбу Иегове, Штейн бросился в бой. Его очевидной целью были Слуплянские яйца - единственное уязвимое место, до которого Штейн мог дотянуться. Закрыв от страха глаза и выставив вперед сразу два кулачка, Штейн помчался на врага.

Но и Слупляну одолевала некоторая робость и волнение, отчего амплитуда трясенья его головы превысила все допустимые нормы. Вдобавок изменилась и орбита движения слуплянского баштана - к ней добавились невиданные ранее наклоны во всех направлениях. Естественно, при этих условиях он угадывал приближение противника скорее инстинктивно, а не с помощью зрения.

ЕБЛЫСЬ!!! Набрав скорость, Штейн въебался башкой в выставленное вперед колено Слупляну. Удивленно открыв глаза, Штейн попытался оценить обстановку и определил, что  противник его просто  НЕ ВИДИТ. УРРААААА! БАНЗАЙ!!!! ЕБАНАРОТТТТ!!! АЗУХИН ВЕЙ!!! ЁХАНЫЙ БАОБАБ! Несмотря на боль, раскалывающую череп, Штейн вытащил из заднего кармана баллончик с газом и приготовился атаковать. От интриги боя все охуели и перестали дышать.

С громким криком Штейн мощно выпрыгнул вперед, намереваясь донести баллончик как можно ближе до ебальника Слупляну и прыснуть противнику в ебасос для достижения максимального эффекта. Он уже почти долетал, как ВДРУГ:сработал то ли рефлекс, то ли страх, то ли НАВЫК: Увидев в несфокусированной дрожащей картинке, спроецированной сетчаткой на мозг, размытое летящее ПЯТНО и по крику распознав в нем Штейна, Слупляну РАЗВЕРНУЛСЯ вокруг своей оси, на мгновение открыв противнику спину, и прямой, как палка, рукой УЕБЕНИЛ ЛЕТЯЩЕГО ШТЕЙНА В УХО.

:Как там у Высоцкого: <Я в глубоком пике и выйти никак не могу>:Штейн пизданулся на спину прямо У НОГ Слупляну.  Его застывшие в судороге руки крепко сжимали газовый баллончик, который оказался направлен:правильно:именно туда. В полном отрубе пальцы Штейна НАЖАЛИ на хуйню - и пахучая струя ударила прямо в пах Слупляну, успешно проникнув СНИЗУ через охуенно широкие спортивные трусы:

Нечеловеческий крик потряс все здание общежития. Содрогнулись стены, и накрылся пиздец медным тазиком. Прибежавшие на крик представители школьной администрации, дежурившие ночами в общаге по очереди, застали следующую картину: на полу на спине, УПЕРЕВШИСЬ руками в промежность согнувшегося от нестерпимой боли Слупляну, лежит Штейн. Над ним, судорожно СЖАВ одной рукой собственные яйца, охуевший от боли Слупляну пытается другой рукой сорвать с себя не только трусы, но и кожу под ними, а также вырвать у себя анус, куда тоже проник чудодейственный немецкий газ.

И знаете, чего больше всего перепугались в тот момент доблестные школьные воспитатели - <администраторы>? Они подумали, что Слупляну, полностью опиздинев от упорных занятий, пытается решить проблему сперматоксикоза за счет Штейновской задницы. Логика, бля:

После того, как оба гладиатора отлежались в школьном изоляторе, они стали обходить друг друга стороной и не разговаривали целый год, до следующего инцидента. И иврит все - таки был выучен, и контрольные написаны. Но это уже - другая история:





Adfuckatt