Я стоял на кладбище. Второй раз за эту неделю. И размышлял о том, что хоронить друзей мы стали чаще. Вадик, Серёга, Женя, Николай... Чуть ли не каждую неделю. Все сочувствующе кивали друг другу, вяло переговаривались. Сам не пойму, как это случилось, но с языка сорвался дурацкий вопрос: "Кто же следующий"?

- Ты! Последовал ответ.

- Нет! Нет! Почему я? Да ну, нахуй!

- Молчать!

- Но я же молод и не достоин.

- Здесь я рулю!

- Да нет же, нет, как можно? Почему именно я? Что, других мало?

- Не пререкаться!

- Да... Но...

- Я сказал - следующий Ты!

И хитрющий Бог, пряча улыбку в белой бороде, костлявым пальцем ткнул меня в грудь. Да так больно... Пошатнувшись, я почувствовал, что он пробил меня насквозь. Вот сволочь! Наверное, через эту дыру, словно в замочную скважину, можно было рассмотреть улицу, да что там улицу, допускаю, что и саму жизнь, если бы я только смог дотянуться, заглянуть. Другие, наверное, могли. В чужой жизни разобраться гораздо проще, чем в своей…

Холодком потянуло из образовавшегося отверстия, стало грустно и в то же время  удивительно легко. Шлепки солнца на траве, изголодавшиеся комары, где-то в вышине  кладбищенских лип надрывно спорили вороны, а у остальных было ещё много неотложных дел. Нашедшие время проститься - спешили к своим автомобилям. Надо было торопиться и мне, ведь я хотел сделать что-то очень важное, может быть последний раз в жизни...

2994 год

Степан Ублюдков философ, кладбищенский сторож, натуралист