Мадам Полякова варила малиновое варенье. Белый эмалированный таз грелся на только что разведённом примусе. Алая малина истекала соком под грузом нескольких килограммов сахара...Пьяные пчёлы кружились над этим великолепием и окончательно потеряв голову,падали в таз,жужжа в предсмертном оргазме.
Во дворе суетился август. Жарило
жидко-оранжевое солнце. На деревьях перезревали яблоки, опуская своим сочным грузом ветви до самой земли...
Доктор Поляков в картузе и серебрянном пенсне взял трость и плавно поплыл по направлению к калитке.
-К ужину буду,Риммочка...если Илларион Палыч придут, пусть дождутся...неперменно пусть дождутся...
-Хорошо,Гриня...я передам,-ответила мадам Полякова и подпихнув край юбки под байковые рейтузы ереванской швейной фабрики стала стирать бельё в таком же белом эмалированном тазу...
Варенье кипело,выплёскивая облака белой сахарной пенки...

Фикса удирал от отца. Отец в хромовых сапогах отставного офицера довольно бодро скакал по пыльному двору с солдатским ремнём в руке:
-Убью,гада...стой! Стоять,кому сазал!!!
-Не трогай ребёнка!!!,-орала мама Фиксы тётя Нюра, лупцуя отца по спине связанным в угол полотенцем.
-ААААА!! Папа!! Я больше не буду!!! Не надааааа!-Вопил Фикса увёртываясь от отцовских ударов...
За этой картиной следили Гаврик и Хруст, усевшись на пожарной лестнице в районе третьего этажа.
Наконец, Фикса, скача,как козёл через весь двор взмахивает на кучу с торфом и перепрыгивает через забор прямо во двор мадам Поляковой.

Мадам Полякова закончила стирку,развесив его в следующем порядке. Сначала висел махровый халат Господина Полякова цвета бордо. Потом три безразмерных бюстгалтера мадам Поляковой,напоминавшие скорее чехлы для самовара.Потом идут всякие носки,носовые платки и ,как завершение композиции розовые и голубые рейтузы всё той же ереванской швейной фабрики.
Мадам Полякова выплёскивает таз с мыльной водой в зияющее пустотой очко уборной и напрваляется к погребу,где находятся глиняные кринки со свежей сметаной и сливками...

Фикса мягко приземляется в куст крыжовника,растущего прямо у забора...И види мадам Полякову, спускающуюся по ступенькам в погреб.
Зоркий взгляд Фиксы замечает изнывающую на примусе малину и решение приходит практически мгновенно.
За мадам Поляковой закрывается тяжёлая дверь погреба. Фикса соколом метнулся к сараю,выбрал подходящее по длине полено и подпирает дверь,оставляя мадам Полякову в таинственной прохладе погреба.
Потом ,чтобы не обжечься,Фикса срывает знаменитые ереванские рейтузы и хватает ими горяий таз с вожделенной сахарной малиной.
Обратный путь ничем не отличается от пути во двор мадам Поляковой.
Взобравшись на забор,Фикса видит,что отец,красный отт гнева уже входит под ворчание мамы и улюлюканье сидящих на заборе Гаврика и Хруста, в подъезд,нервно захлопывая за собой дверь.
Фикса неспеша спускается с забора. В его руках дымится ароматом ягод таз. Хруст и Гаврик ,как мухи,слетают с пожарной лестницы и идут за Фиксой по направлению к беседке,что находится за сараями в самом дальнем углу двора. Там ,за беседкой в заброшенном гараже, лежит куча жёлтой,пахнущей осенью соломы и стоит картонный пулемёт Максим.
Они едят малину прямо руками. Бордовый сироп стекает по локтям и ляпает неаккуратными пятнами залатанные штаны. Они едят молча.Лишь довольное чавканье Хруста и стрекотание какой-то казявки нарушает тишину.
-Не чавкая,бля,- говорит Фикса,отвесив подзатыльник белобрысому Хрусту.
Хруст не чавкает.

Таз пуст. Малиновые разводы с крупинками сахара проходят меридианами по его днищу.
Трое валяются на соломе,заляпанные ягодным соком.
-Слыш...Фикса...мадам-то выпустить надо,а?,-лениво спрашивает Гаврик..
-А чо...пусть посидит ей полезно морде буржуйской-отвечает Фикса и чешет живот.
-Не...Фикса...выпустим...батя твой и так тебя грохнет...,-говорит Гаврик...но западло сотварить нада...
-Нада,-соглашается Фикса.Он встаёт,берёт таз и выйдя из гаража, снимает штаны,начиная какать прямо в ещё пахнущую августом эмалированную посуду...
-Гы...,-соглашется Хруст и проделывает тоже самое.
-Гы,-отвечает им Гаврик,но не испытывая желания какть,просто мочится в таз.
Все трое перелезают через забор мадам Поляковой.
Фикса бережно ,как можно дальше отсавив от себя таз несёт его к примусу и ставит его на ещё теплящийся огонь.
Верёка,на которой сушится бельё перерезана,халат цвета бордо нелепо волочится по пыли,оставляя влажные следы. Один конец верёвки привязан к полену,подпирающему дверь погреба,вторй конец в руках Фиксы,уже сидящего на заборе.
-Тяни!,-орёт Гаврик.
Фикса тянет.
Полено падает. Дверь распахивается. Мадам Полякова с всклокоченой причёской,в недрах которой светились крупинки инея, выскакивает из погреба. Край юбки заткнут за заиндевелые рейтузы ереванской швейной фабрики.
Она видит валяющееся в пыли свежевыстеранное бельё, она видит таз с дерьмом,кипящий на примусе. Она хочет заорать.Но она хрипит в бессловестной злобе....

-Убью,гада!!!Стой....кому сказал!!!,-отец Фиксы бежал за ним в всё тех же хромовых сапогах отставного офицера..
-Не трогай ребёнка!!!,-орёт мама Фиксы тётя Нюра,лупцуя отца связанным в узел полотенцем.

Мадам Полякова варит яблочный компот.