Давай бухать на кладбище трамваев
Кружить в металле, нежиться в снегу,
Рассеянно любить, не раздеваясь,
Как пьяные полярники в пургу.

Курить, глаза Богов считая в небе,
Гадать о смысле смерти по луне,
Глотать не воду, думать не о хлебе -
Небось, не мужики на целине.

Хорошая, мне страшно - стык веков
Негерметичен. Падает давленье.
Уходит смысл, становится легко.
Давленье падает. Растет мое томленье.

Ты слышишь, как звенит на этих стыках
Моя душа - как ложечки в купе,
Как телефон, отчаянно и дико
В квартире, где мертвец на канапе..

Подтянем в наше бденье сторожей!
Они его подернут декаданса
Шнурком шелковым - будет до аванса
Перекрываться им окрошкой из ежей.

Эй, сторожа, тащите же курей! -
Мы станем танцевать в манере Вуду,
Пить кровь зверей и предаваться блуду,
Не тронув лишь сестер и матерей.

Приляг к кальяну, старый самурай,
Пожуй грибов, усталый гладиатор.
Быть может, нас наутро Экскаватор
Снесет, как самостроевский сарай.

Заляжем же в заржавленных гробах,
Уйдя на дно с поверхности маршрутов.
Судьба не ставит опыты на трупах,
Предпочитая это делать на рабах.
* * *
Смежь веки, чтоб не выпустить души.
Сомкни уста, чтобы осталось слово.
Хорошая, ну как же хороши
Мы станем меж пылающих остовов

Железных, Красных, Электрических Веков.
Красивый символ - рваное железо.
При случае, продуманно и трезво -
Давай закуролесим средь станков!