Был уже четвёртый час ночи, а может и утра, для кого как. Савелий Федотович пошатываясь, но, придерживаясь за вставленный в замок ключ, пытался с помощью этого ключа открыть дверь и, наконец, таки попасть в квартиру. Этим увлекательным делом он уже был занят часа три с небольшим. К описываемому моменту, он даже немного протрезвел. Я, конечно, не представляю, как можно немного протрезветь после литра водки выпитой четыре часа назад, но сам Савелий Федотович считал себя именно протрезвевшим. На лестничной площадке не было лампочки, свет с соседних этажей плохо справлялся с освещением и двери и замочной скважины, но что это за помеха, когда человек всеми силами старается попасть к себе домой.

Уже и соседи несколько раз выходили из расположенных рядом квартир. Постояв немного, разглядывая неудачника (они взирали на него с какой-то неприязнью), соседи тактично и молчаливо запирали свои двери - но уж подозрительно тщательно. Это не ускользало от бокового взгляда Савелия Федотовича, а вникать в непонятность поведения странных соседей ему сейчас особенно не хотелось. У него было вдоволь своих проблем. Почему не открывает Катерина? Если она дома, а она должна быть дома, где же ей ещё быть, то почему не открывает? Ведь она должна услышать. Несколько раз он мочился тут же на площадке, под чужую дверь. И принимался за прерванное занятие. И его вдруг осенила простая в своей гениальности идея. А если позвонить? Мысль ему необычайно показалась здравой. Трижды он нажал на кнопку звонка и принялся терпеливо ждать. Ничего не произошло. Он приник ухом к двери, соскользнул к замочной скважине - тщетно. Ни единого звука. Как вымерла квартира. Где она, сука, может быть? Вот попаду домой - убью! Савелий Федотович нетерпеливо несколько раз к ряду с оттяжкой приложился к кнопке звонка. Тишина. Приложился ещё и ещё. Этажом выше и этажом ниже начали открываться двери. Теперь и жильцам соседних этажей стало невмоготу любопытно, что происходит в 34-й. Словно желая доказать им легальность попытки проникновения в свою квартиру Савелий Федотович теперь жал на звонок непрерывно. Не понимая уже чего он хочет этим добиться, то ли попасть домой, толи доказать всем этим любопытным и обеспокоенным людям, что он свой, что он действительно желает что бы его впустили. Но упрямая квартира была безжалостна. Савелий Федотович принялся помогать носком ботинка. Один звонок, два коротких, но существенных удара. Один звонок, три короткие очереди существенных ударов. Менять ключи на связке и вращать их в замке Савелий Федотович не забывал ни на секунду. Многократно повторенные действия превратились вначале в ритуал, а спустя ещё пол часа в совершенно машинальные движения. Он не сбивался ни разу. Звонок, пара, тройка ударов, смена ключа, ковыряющее вращение… При этом он приговаривал: "Убью, убью, задушу, суку"…

Наконец замок поддался как-то даже неожиданно легко, под навалившимся на неё телом дверь распахнулась и Савелий Федотович, чуть не потеряв равновесие, влетел вслед за ней в квартиру. Не тратя времени на включение света, не раздеваясь, синюшный, как упырь, с протянутыми вперед руками он устремился в спальню. Нащупав шею лежащей, рассвирепевший от обиды Савелий Федотович сжал свои сильные пальцы. Коротко и резко. И уже не разжимал их, пока извивающееся, под одеялом тело не перестало шевелиться. Отмщенный муж вдруг осознал весь ужас содеянного. Что делать, что делать - вопрошал он себя самого… Пошатываясь и от усталости, и от водки, и от нервного напряжения, а теперь и от внезапно наступившей релаксации он, не соображая ничего, спустился по лестнице, вышел на улицу. Опустившись на скамеечку под детским грибком - мгновенно уснул. Продолжающая своё действие водка взяла верх в этой извечной борьбе человек - алкоголь.

Дездемону, Дездемону задушили! Совсем озверели люди! Бедная, бедная… Несчастная… Эти звуки постепенно проникали в сознание Савелия Федотовича Отелло вместе с ритмичными встряхиваниями его тела. Он непонимающе открыл глаза и увидел над собой свою жену Катерину. Живую и здоровую! Она трясла Отелло за плечи, глаза были красными и противно раскисшими. Понимаешь, Дездемону задушили, пыталась донести до очумевшего и сонного Отелло страдающая жена, смысл. Какую "дездемону"? Ничего не соображая, спросил Отелло. Ну, как же, глухонемую бабушку, Дездемону Акимовну Шмулько, из квартиры этажом выше. Савелий, ты что? Пьяный? Где ты шлялся всю ночь? Я иду с ночной, а тут такое… Ой, горе-то… Но Отелло ещё не отошёл от водки и мечтал только об одном, поспать хотя бы ещё один часок…

2004 год

Степан Ублюдков писатель-прозаик, любитель классики, интерпретатор