Ветер высушил мозг и покрасил его в светло-красный цвет. Я бы ещё добавил немножко синего, но ветру виднее, он душист и противозачаточен.

Сегодня, сидя в машине, смеялись над инвалидами, те перекошеные шли в свой центр, их поход, с нашей стороны, сопровождался возгласами: "А это что за хуйня на коляске?!", "...а вот этот точно инвалид, у него даже лицо поуродовали", " ...смеяться над инвалидами - грех, посмотрите вот на эту маленькую девочку, без рук, это просто абассака!", "...по-моему он может ходить, просто стебается, костыли любит!".

Всех сидящих в машине, включая и свою персону, хотел отпиздить ломом, но вовремя купили наркотиков.

Я устал потреблять алкоголь и другие химические стимуляторы, каждый день я хожу на ближнюю стройку и по три часа смотрю на работу сварщика. Кое-как добираюсь до квартиры и до утра ловлю ошеломительно красивые картинки, вспышки не прекращаются даже во сне, с утра у меня ехидно текут из глаз слёзы и гной, но каждый последующий день я повторяю свою экзекуцию, я подсел на сварку, подсел всеми венами головы.

День выдался - в какашки. Замёрзли ноги, сопли не прекратились, лимонад пошёл носом, встретил бывшую однокласницу, она стала срать у столба своей выгуливаемой собакой, неопределённой породы... И тихо так и серо и ветер, беззвучно, носит чаек, высоко... и дрожь, лёгкая, суетная, холодно что ли, больно что ли?! Холодно и пощипывает, мде...

Безвласая зима наступает. И там, где я летом жарил шашлыки, щас ебутся собаки, а бомжи устраивают пирушки, с поеданием собачьего дерьма, грязными, собачьими ртами. Всё изменяется с температурой, а летом я опять буду жарить шашлыки и петь "Боже Царя храни!", криво ухмыляясь на бутылки. Черви спят и ничерта им не снится, только холод окутывает кольца. Они щастливо улыбаются своими гермофродитными тельцами, укрываясь землёй.

Зимой солнце ярче, чем в другие времена года. Оно неряшливо заползает в глаза, ослепляя. А может оно просто снится, хотя мне и не спится, и я лениво заглядываю в тёмные глазницы домов, за ними скрываются люди, со своими тараканами и клопами. Их много и людей и клопов у них своя жизнь, украшенная радостями, вонью изо рта и скрипом сортирной двери.

Тёплое одеяло не спасает, хочется просто сидеть и моргать глазами не думая, не говоря. И пару отвёрток рядом, пойду повкручиваю в глаза соседу! Я вижу вас всех и наизнанку и на зазнанку и хочу сказать одно: "Хуй на лобе не вырастет, если лоб кетчупом не мазать!". Гавно-пидарасы, жопа-мандригалы. Я родом из народа, но отожрал себе нехилую морду и красуюсь, как красно-рыжий клоун Зингельман.

Не задавай мне вопросов, я хочу быть миллионером просто так, без выёбств! Мне не нужна новая Родина, мне нужна старая с несовмещённым санузлом, чтобы не пугать семью своими проделками.

Хочется открыть консерву "кильки в томатном соусе" и есть её руками, запивая водкой, с горла. Госпади, как я люблю - зиму, свои дрожащие руки и замерзающих птиц, мирно умирающих на поседевших, еловых лапах. А небо такое синее и никому не нужное, не нужное до тупого ахуения, даже мне...

© 2003 ТОПОР.