- Ты думаешь о себе, и только, -

фраза брошена, как приговор.

Забыть бы ее,

но похмельно и горько

от чего-то становиться, вырастает забор

Между ею и мной, тупо жду объяснений:

- Чего на неделе я сделал не так?

Но она (обвинитель) роняет рассеянно:

- Какой ты не чуткий...

Какой я мудак,

что позволяю себе думать об этом,

Гонять мыслей составы порожняком,

Замыкаюсь (о, как хочу минета!),

Со всей дури бью кулаком

по столешнице…

об тол тарелки и чашки,

выпачкав джинсы гречневой кашей.

- А я на втором уже месяце, -

пустота и горечь в глазах ее плещутся…

- Слушай, но кто же… отец?...

- А тебе ли не по хуй, ебливый кот?

Может быть, даже и ты,

Лично мне - до звезды,

завтра – аборт.

- Знаешь… что ли… прости…

- Тебе жаль? Ну, посвисти, посвисти…

пока, и связи конец!..

Ушла.

Отчего-то хуево.

Пиздец.