Парни, почти каждую ночь мне снится чувак, первый и последний раз увиденный
ровно десять лет назад. Он неплохо смотрелся бы на Rotten.com. Странно, что
он так и не попал туда: Кто - то из наших ведь делал фотки тогда... В то
время как некоторые блевали, мы - я и несколько других чуваков - смотрели, а
Феликс, вроде бы он, фотографировал. Возможно, пленка пропала. Как пропала
первая, где мы со Стасом позировали с магом в одной руке, обмотавшись
лентами. А может, Феликс после никогда не бывал на таких гнусных сайтах как
Rotten: Хватило уже увиденного: Там был такой прохладный подвал, в этом
доме. Дом был богатый, большой. Пришлось сначала долго идти по комнатам,
смежным одна с другой: Не, слушайте, слово <анфилада> я знаю, это не то. Во
всех этих мусульманских домах приходится идти, все время сворачивая за углы,
переходя через какие-то внутренние дворики: Там было совершенно пусто. Никто
из бывших обитателей еще не успел завонять, да и кричать и хватать за руки
тоже было некому. Мы шли медленно, подняв автоматы, как на учениях по
<боевым действиям на застроенной территории>. Внутри было тихо и спокойно,
ковры кругом. Крови поэтому почти не было видно, впиталась в ковры. Всех
убивали выстрелами в голову из пистолетов. Только молодого парня на входе
прошили из АК. Старый калибр - 7.62 - очень гуманная штука, пули не уродуют
тело. А вот у всех тех, кто лежал внутри, почти не было лиц - стреляли в
затылки. Всего было, кажется, восемь трупов - парень у входа, мальчик и
шесть женщин. Мальчишка, который выбежал на улицу, единственный уцелевший
член убитой семьи, с нами в дом не входил. Он был в таком шоке, что не смог
идти, когда добежал до блок-поста. Мальчишка остался в джипе на улице. Вряд
ли он хотел позвать солдат. Просто бежал по улице, пока не запутался в
проволоке. Когда его сняли, он был весь изодран - бился в спиралях острой
колючки. То место, откуда он прибежал, мы нашли, когда поехали вслед за
бегущими туда, откуда прибежал мальчишка. Его мы взяли с собой, он только
скулил и что-то бормотал, когда на время переставал скулить. Наш фельдшер
пытался обработать мальчишке царапины прямо в джипе. Я смотрел на них и мне
хотелось тут же свернуть мальчишке шею, чтобы перестал выть. Когда мы
подъехали к дому, какой - то черт стоял перед толпой у входа и орал. Это был
кто-то из тех, кто побывал в доме. Размахивал пистолетом. Когда первый джип
въехал в толпу, те все затолкали черта плечами, он смешался с толпой и
свалил в переулки, падаль. Первый джип не смог бы за ним проехать, пришлось
бы давить этих ёбаных мирных граждан. Самым правильным было бы свернуть
мальчишке шею, а потом покрошить всех, кого можно, из мага на турели. Я был
во втором джипе, и когда мы подъехали, ребята уже оттеснили толпу от входа.
Козлы не расходились. Камнями, впрочем, не кидались. Это не было специально
организованным мероприятием для телевидения. Мы сразу пошли в дом. Там было
тихо и спокойно после жары и толпы на улице. Мы прошли все комнаты. Кроме
трупов, никого не было. Мы спустились с кем-то из ребят в подвал. Я
страховал, а второй - кто же это был? - первым заглянул туда. Там был этот
чувак. Когда (кто же это был? Фридман? Фридмана уже убили к тому времени:
Или Кимхи? Я помню, у него была борода: Бородатый у нас оставался только
Кимхи), так вот, когда Кимхи заорал, я решил, что там кто-то остался, я
сразу метнулся от одного косяка двери к другому через проем и потом
наискосок комнаты, чтобы срезать всех, кто там есть. Там был этот чувак. Он
почти стоял на коленях, но колени немного не доставали пола. В этом подвале
было что-то типа прачечной. Для семьи. Стояло несколько хороших машин -
стиральная, сушильная (это блядь при 300 солнечных днях в году, суки),
какие-то корзины: Места было много, на полу каменные плиты. В них ничего не
впитывалось, как в ковры. Там был такой запах: Там пахло таким ужасом: Даже
не просто кровью и дерьмом, а чем-то совсем необъяснимым. На съемочных
площадках ужастиков должно быть невъебенно весело. Чувак опирался о пол не
коленями, а голенями, колени были на весу, потому что он был повешен на
стене на каких-то склизких красных лентах. Парни, втыкайте, слушайте, это
блядь были его собственные кишки. На полу были лужи, а там, где не
растекались лужи, были разводы всего, что только можно извлечь из ёбаного
человеческого тела. И следы - в основном, от кроссовок. Те черти, которые
сверлили дрелью стену и вбивали в нее дюбель с крюком, чтобы подвесить
чувака на кишках, повляпывались в кровь, дерьмо, желчь, мозги и
непереварившуюся пищу этого чувака, когда занимались тут с ним. А дрель была
из ящика с инструментами, который стоял здесь же. Большой ящик, на колесах.
Видно, хозяин был хозяйственный, гы: Дюбель с крюком, видать, был оттуда же.
Эти пользовались подручным материалом. Дрелью не только стену сверлили. У
чувака были просверлены коленные чашечки и из дыр в суставах пучился
застывший пластиковый клей, который разогревается специальным пистолетом.
Такой инструмент там тоже был. Теперь он валялся рядом с ногой бывшего
хозяина. Напоследок чуваку просверлили череп, но он, должно быть, этого уже
не понял. А и понял бы - должен был последний раз вздохнуть с облегчением.
Когда в подвал набилось столько наших, я не помню, я все смотрел на лицо
чувака. Зато у него осталось лицо, хоть и без глаз. Их тоже залили
пластиковым горячим клеем из пистолета. У него блядь было спокойное лицо. У
него на глазах убили всю его семью, ему уже вырвали печень, вынули кишки и
намотали на шею и крюк на стене, залили нутро монтажной пеной, просверлили
суставы, и после всего этого, наверное, у человека не может быть спокойного
лица. Тогда я думал, что коллаборационисты заслуживают всего того, что с
ними делают свои же черти. А ведь он был не первый и точно не последний, с
кем делали то же самое. Наверное, он сначала орал как ненормальный. Но после
того как умер, его лицо было спокойно. Я больше никогда не видел такого лица
у людей, умерших под пытками. Кто-то из наших блевал, Феликс - точно, это
был он, - фотографировал. Через какое - то время в патруле мы налетели на
засаду и меня ранило разрезанной пулей из АК в бок, рубашка пули разорвала
жилет, а свинец застрял между отростками поясничных позвонков. После
госпиталя я ни разу больше не был в Газе.
Stukan-i