Жил на свете маленький падонок, которого звали Джим. Заметьте, что в книжках для воскресных школ маленьких падонков почти всегда зовут Джеймс. Но хуй знает почему мальчика, о котором пойдет рассказ, звали Джим.
Не было у него больной матери. Какой-нибудь старой карги, которая давно должна была отбросить копыта от какой-нибудь страшной и затяжной болезни, если бы не ее горячая любовь и страх, что когда она отправиться на кладбище, ее маленького выпердыша сразу же изнасилует огромный негр-раб. А желающие были. Хуйли там говорить, но большенство маленьких падонков зовуться Джеймсами, и у них есть больные матери, которые учат их молиться перед сном, убаюкивают нежным и грустным завыванием, от которого закладывает уши у всех соседей, потом целуют их и ревут, стоя на коленях у их изголовья. Но в данном случае все было не так. Хуй ты с ним, что звали его Джим, так у его старой больной матери не было никакой болезни - ни сифилиса мозга, ни рака правой сиськи, нихуя. Как раз наоборот, мать у него была здорова как лошадь, она была крепкой и дородной. Притом и благочестием она не отличалась Любила выпить и поибаца. Она говорила, что если бы он свернул себе шею, потеря была бы нихуя не велика. Когда она была пьяна, а было это практически постоянно, вместо поцелуев на сон грядущий Джим получал от нее неслабых песдицов.
Раз этот маленький падонок спиздил у нее ключ от подвала, пока она бухая спала, забрался туда и выжрал полбутылки ее заначки. И чтоб нихуя не было видно, долил туда керосина. И хуй его охватил после этого ужас, и никакой внутренний голос с пидорскими интонациями не шептал ему: "Разве можно не слушаться родителей? Ведь это грех ниибаца! Куда попадет маленький падонок, который выжрал мамину заначку?". И Джим не подсел на очко, и не дал обет исправиться, и не пошел потом к матери радостно попердывая, чтобы покаяться и, получив от нее пизды, получить прощение и благословление. Хуй! Так бывает в книжках со всеми дурными мальчиками, а с Джимом хуй знает почему все было иначе. Самогон он выжрал и на своем нечестивом, грубом языке объявил, что "бражка первый сорт". Потом долил керосина и уссываясь от смеха сказал, что это "охуенно пиздато" и что "старая сцука взбесится и взвоет", когда обнаружит это. Когда все открылось и Джим пошел в полный отказ, мать со своим ебарем вкатили ему нехилых пиздюлей и выть пришлось ему, а не ей.
Я просто охуеваю от того насколько странным был этот Джим: с ним все происходило нихуя не так, как с маленькими падонками Джеймсами в книжках.
Однажды он залез на поле фермера Экорна, чтобы напиздить конопли. И он не попал в капкан поставленный фермером, и его не загрызла потом почти досмерти огромная собака фермера. И нихуя он не валялся, отпизженный до состояния комы самим фермером, в больнице много дней ноя и раскаиваясь. Нихуя! Он нарвал конопли сколько хотел и благополучно сьебался. А для собаки он заранее припас пиздатый кирпич, которым переебал по ее тупой башке как только эта тварь попыталась его укусить. Просто нереальная история! Никогда так не бывает в нравоучительных книжках с красивыми корешками и картинками.
Раз Джим спиздил у учителя книжечку с порнушными картинками. Сбегал в сортир и охуенно так, до боли в суставах кистей рук подрочил на это дело. А потом зассал и подбросил книжку в стопку учебников Джоджа Уилсона, сына бедной вдовы, самого послушного мальчика во всей деревне, будущего пидора, который не лгал, учился охотно и до боли в яйцах любил ходить в воскресную школу. Когда книжечка выпала из его стопки и раскрылась на одной из картинок, этот долбоеб засмущался и покраснел как виноватый. Ну учителю впадлу было долго разбираться и он просто решил вкатить ему пизды. И когда он замахнулся розгой… Нет бля, не появился внезапно среди них седовласый, совершенно неправдоподобный судья и не сказал, став в позу: "Стоять бля!!! Вот стоит ссущий от страха онанист!! Я проходил мимо вашей школы во время перемены и видел как была совершена кража" (на самом деле он был старым пидором-педофилом, который постоянно подглядывал за мальчиками в туалете, но хуй с ним). Нет нихая подобного не было, и Джима не отпиздили. И почтенный пидор судья не затрахал всем мозги своими нравоучениями. Не взял Джорджа за руку и не сказал, что такой мальчик заслужил награду (своего сцука почуствовал) и поэтому предлогает ему жить у него, пидарасить канцелярию, топить печи, колоть дрова, быть на побегушках, изучать право и помогать его жене сосать хуй, а все остальное время он сможет пинать хуи и будет получать сорок центов в месяц. Но хуй там был! Так бывает в книжках, а с Джимом все было иначе. Никакой старый пидарас не обосрал все малину и пай-мальчик Джордж получил таки пизды, а Джим радовался, потому что он, надо вам сказать, нихуя не любил примерных мальчиков. Он всегда твердил, что "терпеть не может пидорасов". Так грубо выражался этот скверный, распущенный мальчишка.
Но самое необычайное в истории Джима это то, что он воскресенье съебался кататься на лодке - и не утонул! А в другой раз он воскресенье ловил рыбу, но хотя и был застигнут грозой, молния не уебала его! Да просмотрите вы хоть все книги для воскресных школ то корки до корки, ройтесь в них хоть до следующего дня милиции - в хуй найдете хоть один подобный случай! Никогда! Вы блять узнаете из них, что лодки с плохими мальчиками всегда, повторюсь - всегда, переворачиваются по воскресеньям, а того долбоеба, который попрется в воскресенья ловить рыбу непременно переебет молнией. Бля буду! И хуй знает как этому маленькому падонку Джиму удалось выжить.
Эта сцука был как заговоренный. А как же иначе объяснить то, что все ему сходило с рук. Он даже накормил слона слабительным, но гавном завалило не его, а старого бухарика сторожа, который ничего плохого никому не делал, только жрал спирт и ебал самок мартышек. Он заставил семилетнею девочку делать ему минет, и она не откусила ему хуй от неожиданности, когда он спускал ей в рот. Спиздив где-то ружье, он впраздник отправился охотиться и не отстрелил себе ниодного яйца. Ниодного! Однажды, нажравшись, он - это ужасно - он переебал свою маленькую сестренку кулаком в висок, и - можете себе представить! - девочка хуй загнулась. Не умерла в страшных мучениях, с кроткими словами прощения на устах, удвоив этим муки его разбитого сердца. Хуй! Она бодро перенесла удар и даже умудрилась уебать ему по яйцам. Яйца поболели два дня и прошли, и никакого урока он не вынес.
В конце концов Джим съебался из дома и нанялся матросом на корабль. Если верить книжкам, он должен был вернуться печальный и опущенный пидарами всех континентов и узнать, что его родные давно померли, а домик, где он провел детство снесли к хуям собачьим. А Джим вернулся пьяный и укуренный в три пизды и сразу пошел по блядям, говоря что он "ниибаца как соскучился по чистым американским сучкам".
Так он вырос, этот Джим, женился имел кучу детей и однажды ночью разъебал им всем головы топором. Всякими наябками и лохотронами он нажил состояние, и теперь он - самый гнусный и отъявленный негодяй в своей деревне - пользуется всеобщим уважением и стал одним из законодателей штата.
Как видите, этому грешнику Джиму везло в жизни так, как никогда не везет ни одному Джеймсу в книжках для воскресных школ. Хуй знает почему.

РЯ
2003

З.Ы. и нехуй орать "спижено!". Конечно спижено. У Марк Твена.