Роддом. Палата на третьем этаже. Местное время - полвторого ночи. В палате стоит полумрак. Свет не горит, и палата освещается только экраном включенного монитора. Видна тень на стене. Ее отбрасывает врач. Тень активно движется. Воздух в палате прокуренный и спёртый. Врач курит сигареты одну за другой. Врач принимает роды. Все его движения легки и умелы. От врача веет профессионализмом. Он работает. Он принимает роды.
"Ну, давай, давай, еще, еще, тужься… Дыши глубже, кричи, если хочешь, но тужься, тужься… Знаю это нелегко, но скоро все кончится…", приговаривает врач.
"Думай о чем-нибудь другом, о приятном, не думай о боли... И не забывай тужиться… Вот, так, так, уже лучше, еще немного…Еще чуть-чуть… Теперь передохни… Не тужься пока… Отдышись…", говорит врач, утирая пот со лба и прикуривая новую сигарету.
"Продолжим… Так… Так… Неплохо… Угу… Еще… еще… вот так", одобрительно кивает врач.
Внезапно лицо врача пересекает кривая морщина. Врач хмурится. Что-то пошло не так. Врач чешет затылок.
"Сто грамм водки!", кричит врач.
"Еще сто грамм!", чувствуя что не помогло, снова орет врач.
Но роды все равно идут не так, как того хочется врачу. Что-то мешает родам. Как все профессионалы, он не стал долго раздумывать. Он быстро принял самое верное решение. Он решил применить крайнее средство. Радикальное средство.
"Пять грамм шышек!", истерически кричит он. Практически ничего не осталось от того спокойного врача, который начинал принимать роды. Это уже совсем другой врач, нервный, дерганый, злой.
"Вот так бы сразу, а то волнуйся тут за тебя", постепенно успокаиваясь, бормочет врач. Роды входят в привычное русло. Все идет как по маслу. Врачу остается только одобрительно кивать и нервно курить, ожидая полной развязки.
"Ну вот и все… Ишь какой богатырь…Ну привет, привет!", принимая плод в руки, радостно шепчет врач.
Шлепок - крик, ножницы - пуповина - нитка. Тележка со странной летучей мышью на боку - вот и первое путешествие. Удачи. Расти большой. Скупая мужская слеза.
Налив себе еще сто грамм водки, врач снова закуривает, утирает пот, и блаженно вытягивает ноги, развалившись в кресле. Нелегкая это работа. Не каждый день принимаешь роды сам у себя.
А тележка с новорожденным попадает в другое помещение. Там его вынимает из тележки и критически оглядывает со всех сторон строгий человек большого роста.
"Так… так… угу… ну-ка… дистрофия… врожденные пороки… недоношенность… гавно нах… в карзину…"

(С) Аншавен 2003г.