Если бы ты знал, что это последний день твоей жизни! Но ты, впрочем, как и все мы, этого не знал. И никто не знает. Исключение составляют единицы счастливчиков, как то: святые, приговорённые к смертной казни на электрическом стуле, узники племени каннибалов (до очередного приёма пищи вождя племени) и пассажиры Аэрофлота, которые если и выжили в этот рейс, то это не надолго.

Так как ты ничего не знал, то тебе простительно, что в этот знаменательный, как потом окажется, день ты нажрался. Как давно не нажирался. Всё-таки встреча однокашников. Но домой пришёл рано. Часов в шесть. Кое-как скинул с себя обблёванный костюм, быстренько засунул вглубь мусорного ведра улику - правый носок (левый потерял у проституток) и уснул в ванной на тёплом полу. Когда в семь часов тебе позвонили в дверь, ты, плохо соображая где ты и что ты, с треском напялил на себя какие-то охуительно узкие штаны из корзины грязного белья (у которых почему-то не было пуговиц на ширинке) и потащился открывать дверь, оббивая ляжками острые углы мебели.
Дойдя до выхода, ты распластался на двери, почувствовав хуем её приятную прохладу (пуговиц-то на ширинке не было) и вперил мутный взгляд в глазок:
- Хто?
- Да, открывай быстрее! - донёсся с той стороны женин голос.
Дверь с трудом открылась и твоя, без 4-х дней вдова, увидела на пороге опухшую рожу среднего возраста полуголого мужчины с шерстью волос на дряблом свисающем животе, одетого почему-то в комбинезон вашего пуделя. Коричневом из болоньи комбинезоне, любовно сшитым твоей дочерью для вашей собаки на грязную погоду. Причём из дырки для хвоста задорно выглядывал твой сморчок, из которого ты последнее время мог только писать (и проститутки зря старались).
- Ты, ты… - обалдела жена, - Артемон херов!!!
- Папа?! - только и смогла произнести дочь, выглядывая из-за спины твоей будущей вдовы.

Таким ты и останешься в памяти жены и потомков. Переворачивайся в гробу по часовой стрелке, бей себя в грудь посиневшими руками и судорожно дёргай ногами, связанными на лодыжках бечёвкой! Ничего не уже сделаешь! Поздно минералку пить и писать объяснительные на мелованной бумаге. Катафалк уже едет в город в кафе "Лакомка", где стоят два длиннющих стола с компотом, кутьёй, блинами и ящиками с водкой на помин твоей души. И заплаканная жена в дорогих очках от солнца сидит во главе стола и нервно пытается вспомнить что-то значительное из вашей долгой супружеской жизни. Но перед глазами только ты в костюме пуделя с улыбкой идиота на роже. В тот самый последний день.

Если бы не ржавый гвоздь в ухе, ты бы встал во весь свой средний (благодаря высоким каблукам) рост, стряхнул бы со своего чуба а-ля Элвис комки глины, осыпавшиеся через дырку в крышке гроба, и обратился к людям земли с речью. И чтобы ты им сказал?

РЕЧЬ К ЛЮДЯМ ВСЕЙ ЗЕМЛИ (чтобы ты сказал, после своих похорон - если бы дали слово)
…..