Глава первая.
Смерть.
Иван Иванович сидел в своей комнатенке, слушал радио. Передавали концерт Киркорова. Вообще-то Иван Ивановичем его звали тогда, когда он был крупным начальником, на крупном предприятии. Сейчас в лучшем случае его звали Ваней, но было это редко, а по правде Иван Иванович уже и забыл, когда его называли по имени. Он привык, что соседи по восьми комнатной коммунальной квартире, куда его пересилил хитрый маклер, обращаются к нему в лучшем случае алкаш, а в худшем просто уебыш. И к тому и к другому обращению он давно привык и даже с радостью на них отзывался. Киркоров пел "Диву", Иван Иванович хотел подпеть, но вместо "Дива" вырвалось ыыыааа. От постоянного, многолетнего пьянства, он решился возможности разговаривать, оставалось только думать и изредка говорить самому с собой и то про себя. На улицу Иван Иванович не выходил с тех пор, как въехал в коммуналку. Изредка, когда вся квартира спала, он выбирался на кухню и под сильные позывы совести, смысл которых сводился к тому, что он не прав, начинал красть и есть все, что можно было разжевать, потом переварить и вывести из организма. Далее маршрут лежал в туалет, нет, не с тем, чтоб погадить, Иван Иванович научился гадить, там где нужда застигнет и по большей части, не снимая штанов, в туалете находился шкаф, где жильцы хранили разный хозяйственный инвентарь, среди которого Иван Иванович часто находил разные технические жидкости, которые он всегда, принимал во внутрь и почти всегда его перло, правда, тут иногда случались осечки, как-то Иван Иванович выпил антифриз и вынужден был четыре дня жидко какать и страшно блевать прямо в комнате, так как все четыре дня его под дверью, с топором в руках, караулил хозяин антифриза. После сего инцидента Иван Иванович и получил привычку гадить, где придется. Далее, после туалета путь Иван Ивановича лежал в ванную, где можно было найти потрясающую вещь - огуречный лосьен, второпях забытый, соседкой. На этот раз на кухне Иван Иванович загадочную емкость, с надписью "Метанол" на этикетке. Он изучил емкость, нашел на ней знакомое слово спирт, употребил незамедлительно. Спирт начинал действовать, сначала пропало зрение, затем ушла жизнь.

Глава вторая.
Жизнь.
Надо заметить Иван Иванович не всегда был таким. В детстве его называли золотой ребенок, за ум, отличную учебу правильное поведение. После окончания школы в он приехал в Москву в кармане с золотой медалью и комсомольским значком на лацкане пиджака, поступил в МГУ и через пять лет вышел из стен сего достойного заведения с Красным дипломом и красавицей женой. Молодая семья решила ехать в регионы, поднимать экономику страны. В следующие пятнадцать лет своей жизни Иван Иванович из простого экономиста стал директором горнодобывающего комбината. У него родилась дочь, "свет очей моих" - любил говаривать он ей. Он работал, работал и работал, за что имел большое уважение среди семьи, друзей и людей, знавших его и его поступки.
В пост перестроечный период, когда экономика страны гибла, Иван Иванович, грамотно акционировал предприятие и стал человеком, который решает вопросы на уровне своего региона и отрасли, в которой он работает, в целом. Теперь, когда жизнь была налажена они решили с семьей перебраться в Питер, для чего купили пяти комнатную квартиру, на Малой Садовой и загородный дом, в Комарово. Все сложилось даже лучше чем он планировал. Летом 1995 года его дочь отдыхала во Флориде, она любила серфинг. В этот день океан был неспокоен, то, что надо для любителя серфинга. Она вышла на пустынный пляж, легла на доску и поплыла, поплыла на встречу своей смерти. Ее ударило о камни, жизнь еще билась в ее теле, она собрала в кулак последние силы, выбралась на берег, где благополучно скончалась. После этого события Иван Иванович и запил, он еще решал какие-то вопросы, но алкоголь все дальше отодвигал его от дел. В 1996 году в автомобильной катастрофе погибла жена. Он запил основательно. За последующие шесть лет жизни, он превратился из видного промышленника в обычного алкаша, какой закончил свою жизнь на кухне коммуналки, выпив бутылку Метанола, заботливо оставленную соседом.

Глава третья.
Бог.
В то время, как бренной, пахнущее, а точнее будет сказать, сильно воняющее тело Иван Ивановича, будило своим ароматом соседей. Сам Иван Иванович прибыл в место, для себя совершенно не понятное, но сильно ему понравившееся. Он попал в чью-то приемную. Вспомнил он те дни, когда сам был начальником. Эта приемная, напоминала ему его приемную, те же кожаные диваны, журнальный стол с журналами и секретарь, что-то печатающий на компьютере. Кажется появление Иван Ивановича ничуть не смутило молодую прекрасную особу, сидевшую за столом. Она посмотрела на него милым взглядом и сказала:
- Иван Иванович вам придется подождать. Ситуация в мире нынче не спокойная. Ему работать в три смены приходится. Это раньше народу меньше было, а сейчас, одних китайцев миллиард, а он когда начинал свое дело на такие объемы не рассчитывал.
- Кто он и какие объемы - спросил Иван Иванович - объясните, пожалуйста, я чего-то не понимаю.
- Все так говорят - с грустью ответила девушка - вот было раньше, только во время чумы, помню, приходилось задерживаться, а сейчас? Пигмеи и те расплодились, попробуй людоеду с Новой Гвинеи объяснить, что он жил неправильно, и что ему за грехи его нижний уровень пожизненно светит, он для них даже отдельную линию ввел, они сразу, минуя кабинеты. На нижний уровень идут.
- Куда - осведомился Иван Иванович.
- А не отвлекайте меня. У меня отчет горит, мне сегодня надо будет поступления за последний месяц проверить. Вдруг кого по ошибке отправили, а кого тут оставили, он то тоже компьютер, при такой текучке и ошибиться может.
Тут дверь в кабинет открылась, и от туда вышла стая пигмеев.
- Вот это да - удивленно сказала секретарь - а как интересно они сюда попали? Наверное, опять кто-то из обслуживающего персонала, что-то в их линии напутал.
Она посмотрела на Иван Ивановича и сказала:
- Проходите скорее, не задерживайте, он хоть и вездесущь, но на всех его все равно не хватает.
Иван Иванович вошел в кабинет, в нем все было скромно, весь интерьер состоял из стула, стола и кресла, в котором сидел молодой человек и курил. Иван Иванович сел на стул перед молодым человеком и спросил:
- Дай закурить.
- А у вас деньги есть - спросил молодой человек.
- Нет - ответил Иван Иванович.
- Тогда не дам - сказал молодой человек.
Иван Иванович понурил взгляд., нет, он раньше привык, к тому, что ему во многом отказывали, например жена ему, никогда не делала минет, а он хотел, очень хотел этого. Это даже толкнуло его на измену. Как-то он снял проститутку, и та сделала все в лучшем виде. Все было супер, и даже лучше чем виделось ему в сеансах онанизма. Тут следует поправится и добавить, что все было бы супер, если бы не совесть, мучавшая Иван Ивановича до того момента, пока он не запил. Молодой человек презренным взглядом окинул Иван Ивановича и сказал:
- Нет, вам однозначно не к нам, вам в низ.
Тут Иван Ивановича, взяла гордость, вспомнил он те дни, когда руководил предприятием, где часто надо было быть жестким:
- Послушайте молодой человек, а вы собственно кто такой - крикнул он своему обидчику - приличные люди прежде чем в разговор вступить, представляются и из вежливости,, своему собеседнику, курить предлагают, и кстати дым в лицо пускать собеседнику, в приличных компаниях тоже не заведено.
- Во, во, к измене еще и гордыня, что ж, ваше право знать куда попали, и перед кем сидите. Так вот попали вы на суд божий, а я собственно Бог.
- Кто - переспросил Иван Иванович.
- Бог, обычный такой бог, единый и единственный. Я кстати предвижу массу ваших вопросов и возгласов, на которые сразу отвечу так: вопросы задавать не надо, потом сами все осмыслите, и от возгласов попрошу воздержаться, все тут сказанное, надо принять так, как оно сказано, так как я есть высшая справедливость, которая никогда не ошибается, и единственный, кто делает все правильно.
- Но - хотел было сказать Иван Иванович.
- Без но - перебил его бог - давайте посмотрим ваше дело - он задумался на секунду - так на вас висит измена жене.
- Это было один раз, и не так хорошо как с женой и вообще это и изменой назвать сложно, так баловство, оральный секс разве измена. И вы бы знали как меня это мучило, до тех пор пока она не умерла.
- Мучились? Ну и что. В церковь ходили, каялись?
- Нет.
- Так, а вы надеюсь, знаете, что надо было прийти в церковь, покаяться священнику, затем причаститься.
- Я, к сожалению, при коммунизме рос, нас таким тонкостям не учили, да и не приветствовались они, потом времени как-то не было - смущенно сказал Иван Иванович, муки душевные с новой силой нахлынули на него.
- Не знание закона не освобождает от ответственности - сказал бог - вы аборигенов видели?
- Видел.
- Так вот, они тоже не знают, что людей есть нельзя.
- Так им никто не говорил - они ж аборигены - у них так заведено.
- Что? - гневно сказал бог - я к ним, сколько проповедников направил, являлся во сне людям и говорил, езжайте, объясните, и что вы думаете? Всех сожрали, не поморщившись, потом всякий раз мне молились и просили еще проповедников. Вот и сидят сейчас на нижнем уровне. Ладно, все, времени нет, с вами говорить, народ поступает. До свидания. Как выйдите вам на право до упора, вас там встретят.

Иван Иванович вышел из кабинета. Нет, он еще полностью не осознал случившееся, его не сильно расстраивал, тот факт, что он попадет в ад. Его мучили вопросы: почему бог молодой, откуда у него секретарь, что такое линии, потоки, и наконец, почему бог курит и причем тут деньги?

Конец первой части.
Продолжение следует.
spbpavel 26.02.03