Тебя ебать - какая радость,
Уж лучше птичку на ветвях.
Ты, сука, снова обосралась:
Лежишь в кончине и соплях.

Хуйну тебя бейсбольной битой,
Лопата нынче ни к чему,
Харкну на твой трухлявый клитор-
Ты так похожа на чуму.

Ты так похожа на холеру,
На гепатит и менингит,
Теба ебал седой Валера,
Тупой и гнойный троглодит.

Тебя ебали все на свете,
И даже я тебя ебал,
Тебя ебали даже дети,
Хоть член у них и не вставал …

Тебя ебал большой Серёжа,
Печальный старый каннибал,
Олег Петрович тебя тоже,
И даже я тебя ебал.

И даже дворник дядя Вася,
Однажды тёплым зимним днём,
Кидая грязный снег на трассе,
Внезапно сделал ход конём.

К тебе подъехал, не споткнулся,
Галантно предложил соснуть,
Потрогал жопу, улыбнулся…
Ты долго не могла заснуть.

Он был немного странноватый,
Хватал тебя за пирожки,
Хуярил по пизде лопатой
А по ночам писал стихи…

Вы были с ним прекрасной парой,
Но был недолог ваш роман:
Однажды, в стадии кумара,
Он вышел в утренний туман.

Была весна и птички пели,
Журчали где-то ручейки,
Звенели дерзкие капели,
А дворник плакал от тоски.

А рядом ехал экскаватор,
Задел несчастного ковшом-
И умер дворник странноватый,
Ну разве это хорошо?

Ведь он познал ещё так мало
В свои всего-то сорок лет.
И что он видел, кроме кала-
Да ни хуя - и весь ответ.

А как же творческие планы,
Ведь он так много не успел.
Вот он лежит, в затылке рана,
О, как жесток земной удел.

Он ещё мог бы про Ромео
И про Джульетту написать,
Он мог поставить фильм про Нео,
И дать Левински отсосать…

Он мог ещё на фортепьяно,
Он мог бы в космос полететь…
А так напился в жопу пьяный-
И не о чем уже пиздеть.

Вот так легко и незаметно
Ушел непонятый творец,
Ушёл поэт, страдалец бедный,
Любимый ёбарь и отец…

Ты очень долго горевала,
Была утрата велика,
Почти что месяц не давала,
Ну так, давала, но слегка.

И, если кто-то к тебе в хату,
Ходил исследовать манду,
То дядя Васина лопата,
Всегда стояла на виду.

Но утекло немало злата ,
И дни промчались как шмели,
И дядя Васина лопата
Лежит забытая в пыли…

Печален опыт мирозданья,
Тосклива вечности хуйня.
И твои частые дрыстанья
Давно не трогают меня.

Андрюша Птица, Киев.