Часть 1.

Это было обычное типовое объявление: мелкий тёмный шрифт, неброские слова. Я ещё раз перечитал его: "50$ тому, кто не будет употреблять алкоголь на выходных". И электронный адрес. Всё это было похоже на шутку, однако отсутствие телефонного номера немного смущало и заставляло задумываться над тем, что написавший имел в виду. Я представил, как полчища алкашей, увидевших это заманчивое предложение и телефон, тут же достают свои грязные дешёвые аппараты и начинают названивать этому безумцу, в надежде на крупный опохмелочный куш. И в итоге ему придётся сменить номер, чего, думаю, ему не очень бы хотелось. А почта...а что почта? У алкашей её, в абсолютном своём большинстве, нет, а даже если и есть, то это слишком проблематично для них, особенно с утра, когда ты готов отдать всё, лишь бы тебя оставили в покое с бутылочкой пива или вина. Ну, или водки – это если хочешь телепортироваться в послезавтра. Да и не обязательно с утра. В общем, я крепко призадумался, склонив трещащую голову над газетой. С трудом я вспомнил, зачем я сюда полез...Ах, да, я хотел посмотреть, не отдаёт ли кто подержанный диван, а то мой совсем уже разваливался, а на новый просто не было денег. И вот неожиданно я увидел маленький шанс в этих нескольких словах. Перед взором уже вырисовывались призрачные перспективы дополнительного дохода в виде пол сотни баксов...я медленно, с наслаждением просчитывал самый лучший вариант – пятьдесят в неделю, двести в месяц, и почти две с половиной 'штуки' баксов в год! Я глупо улыбался, а организм требовал дозы, потому что ему было плохо после вчерашнего. И я который раз благодарил жизнь за то, что это не понедельник, не вторник, а воскресенье. И говоря воскресенье, я словно снимал с себя заклятие двухдневной пьянки, плавно перетекающей в трёхдневный запойчик.

Вы знаете, поначалу я думал, что работать на складе помощником завсклада – это позор, но потом привык. Причём мне приходилось совмещать свои прямые обязанности младшего экономиста с погрузкой и разгрузкой товара. Грубо говоря я был разнорабочим, и мне не хватит ни сил ни времени описать всё, что мне приходилось делать в течение дня. Платили мне ровно столько, чтоб хватало на коммунальные услуги, проездной, сотовую связь и инетик; так же оставалось немного денег на довольно сносное питание и, конечно, дешёвую выпивку. Отложить на ту же одежду часто бывало проблематично, но когда уже совсем поджимало, то я кое-как справлялся и с этим. Я с горечью качал головой: когда–то я подавал большие надежды, учась в экономическом колледже, а потом, то ли гордость, то ли глупость помешали мне заиметь тёплое местечко у своего старого знакомого, который сразу после университета открыл фирму. Пускай и под отцовским крылышком, но свою. А я тогда сделал вид, что мне совсем не интересно начинать с низов и дал понять, что у меня есть более интересные предложения. К слову сказать, я, всё же, пришёл к нему ещё разок, но гораздо позже, но он мне отказал. Так и получилось, что через пять лет после окончания колледжа я оказался у разбитого корыта и был вынужден устроиться на склад с маловероятной перспективой роста. Тогда–то я и понял, что совершил большую ошибку, не приняв его предложения. Но было поздно и изменить это было невозможно. А уж тем более я не видел возможности бросить пить с вечера пятницы по вечер воскресенья. Вот почему на основании всего вышесказанного это объявление показалось мне не просто чьей–то шуткой, а реальной возможностью изменить свою жизнь. Или попытаться это сделать.

Пиво было тёплым, но всё же это было пиво. Я выпил бутылку, не отрываясь от горлышка и через несколько минут почувствовал, как мне стало хорошо. Я позвонил Кириллу узнать как у него дела, и, что было не удивительно, дела у него были не лучше моих, так как накануне пили мы вместе. Про вычитанное в газете я ему не поведал, так как реально опасался конкуренции.

Пообедав, я откупорил бутылку с недорогим белым вином и уселся перед компьютером. Полазив по новостным сайтам, я закрыл браузер, будучи уже достаточно пьяненьким. В моих руках опять оказалась газета с этим страннейшим объявлением. Я смотрел на него и текст тихонько покачивался у меня перед взором. По крайней мере теперь мне было не так страшно, как утром. Просто я представил, как напишу по адресу, а мне ответят...а вдруг маньяк? Да даже банального розыгрыша не хотелось. Допив вино, я решился: нужно написать и забыть, как будто это был вовсе не я. Всё равно я ничего не вспомню наутро, тем более, что я собирался в магазин за второй бутылкой.

Введя адрес, я остановился на теме письма, и это оказалось сложнее, чем сам будущий текст. Перебрав с десяток различных экскламаций, я, в итоге, остановился на простейшем "Добрый день". А что ещё я мог написать, будучи залитым, но отчаянно старавшимся отдавать себе отчёт, чтобы не перегнуть палку? О, да, я был осторожен, поэтому моё письмо получилось очень коротким и, даже, неприветливым.

"Меня зовут Иван, я пишу Вам по объявлению в газете. Если это не шутка, то я готов принять Ваше предложение об отказе употребления алкоголя в течение выходных дней за вознаграждение". Я не верил в то, что пишу, и выдавив из себя эти чуть ли не официальные строки, нажал 'Отправить' и с облегчением выдохнул, словно сдал курсовую работу, преследовавшую меня последние полгода. Всё, я своё дело сделал, а там пусть как будет. Я выключил монитор и позвонил Кире. Мы договорились встретиться у киоска, перекурить и решить, что брать. Про письмо я забыл уже минут через десять, а сердце наполнилось теплотой и радостью при мыслях о выпивке и общении с другом. Минус одно воскресенье – минус вся жизнь.

В понедельник с утра я, как всегда, жалел о том, что родился, о том, что у меня нет мозгов и далее по тексту. Но делать было нечего и я, злой, не выспавшийся и воняющий перегаром ехал, ‘закрывшись’ музыкой, в автобусе. Главной моей целью было не уснуть и не опоздать на работу, наяривая второй круг по маршруту. И, да, у меня был один принцип – я не пил в рабочее время. Признаюсь, иногда для меня это было пыткой, но тем слаще был вечер пятницы. Представьте, какое наслаждение получают ноги после избавления от тесных ботинок... Вот и я так – всю неделю мучился, терпел и ежедневно мечтал хоть о глоточке чего-нибудь, содержащего градусы. Я считал это нормальным, так как особых хлопот такое существование мне не доставляло. Я так верил.

Рабочий день прошёл тяжело, как всегда. Я старался избегать близкого контакта с коллегами, чтобы они не догадались о моём состоянии. Но Николай, водитель, всегда выводил меня на чистую воду и утешал, что, мол, дело молодое. Я вяло улыбался в ответ, бормоча что–то о том, что надо бросать и всё такое. Я не переживал за то, что он меня сдаст начальству, но на душе всегда было муторно после таких разговоров. К чести сказать, у меня очень удачно получалось скрывать от всех остальных эту тёмную часть жизни, а когда все являлись на работу после праздников, то прятаться и не приходилось. Так как в обычные дни после пьянок я старался вести себя нарочито бодро, то в официальные послепраздничные я всем видом давал понять, что мне плохо и вообще я пью редко, но праздник же...В общем, мои понедельничные страдания проходили незаметно, и в некоторой степени за это можно было благодарить те контрастные состояния напоказ. Иначе невозможно было поверить в то, что можно быть таким активным после такого количества выпитого. Обычно в такие дни, вернувшись домой, я заваливался на диван и неподвижно лежал так, то закрывая, то открывая глаза. Смахивая пот со лба, я ворочался с бока на бок. После того, как в желудок попадало немного еды и крепкого чёрного сладкого чая, я двигал своё тело под душ, а потом засыпал, выпив шипучий аспирин, потому что к тому времени утренняя доза уже теряла свой эффект. Обычно к среде я забывал, как может быть плохо, поэтому вечер пятницы опять представал в моей голове, как спасительный оазис. Как раз в один из таких моментов я залез в свой электронный почтовый ящик и внутри у меня похолодело: там было новое письмо. Я встал из-за стола и пошёл на кухню. Возился я там долго, потому что желания читать ответ на тот бред, что я умудрился написать в воскресенье у меня не было. Я даже подумал о том, чтобы удалить его не читая, но затем взял себя в руки и, выдохнув, принялся читать.

"Здравствуйте, Иван. Меня зовут Артём. Спешу уверить Вас, что это объявление не розыгрыш, а вполне конкретное предложение. Сам я бывший алкоголик, на сегодняшний день полностью отказавшийся от этой пагубной привычки. Говорят, что бывших алкоголиков не бывает. Так говорят только те, кто так и не смог избавиться от тяги к алкоголю, а я, к счастью, утерял способность изнывать по прошлым денькам, отравленных ядом. Поверьте, никаких нотаций читать я Вам не собираюсь. У нас, если Вы согласитесь, будет нечто вроде сделки – Вы должны быть трезвы (и чисты от спиртного) в субботу и воскресенье, а я даю вам за это пятьдесят долларов. Зачем мне это надо? Ответ прост – я хочу помочь хотя бы одному человеку, как однажды помогли мне. Мотивация - это был первый шаг на пути к избавлению. Вот и я хочу быть для кого-то первым шагом. Ну, а там, если разум ещё не окончательно погряз в пучине небытия, то выбор только за Вами. Звучит странно, но как есть так есть. Ваше дело верить или нет, однако я искренне рад, что вижу реально заинтересованного и отчаявшегося (уж не обижайтесь) человека. С уважением, Артём". Выдохнув долгое "Дааа", я ещё долго смотрел на экран, впрочем, мысли мои были далеко, поэтому текст был для меня не более чем расплывчатым пятном. Я решил не торопиться с ответом, но засыпая, я думал над тем, как же более правильней будет отреагировать на прочитанное.

Работа поглотила мои размышления, впитав их как гигантская губка капельку воды. Но на пути к дому я уже твёрдо знал, что готов заварить эту кашу, попробовать её на вкус, и даже проглотить её. Терять мне было нечего, главное, чтобы Артём реально оказался не психом, не мошенником или ещё кем–то в то же духе. Остальное же меня абсолютно не беспокоило. Я ответил, что не против начать, так сказать, эксперимент, и мы договорились о встрече.

Май – хороший месяц. Ещё не так жарко, но и уже не холодно. Световой день длинный, а ночи звёздные. Встреча должна была состояться у метро в центре города. Условились на одиннадцать утра в субботу. Так же он дал мне свой номер мобильника, описал свою внешность и предупредил, что будет с аппаратом для определения уровня алкоголя в крови. Почему–то меня это не удивило. Кстати, не пить в пятницу в качестве опыта и один раз оказалось не так сложно, как я думал. Поэтому на встречу я пришёл 'чистым'.

Честно говоря, внутренне я расслабился, когда увидел Артёма. Я ждал бог знает чего, а он оказался обычным мужиком среднего возраста (такие как он что в тридцать что в пятьдесят лет выглядят одинаково). Одет в стиле casual. Среднего роста, темные волосы, ничем не запоминающееся лицо. Одним словом – сосед. Многие считают, что у них неплохо развита интуиция, и я не исключение. Так вот моя интуиция подсказала мне, что бояться нечего, хотя быть настороже всё же следовало, так как почти все жертвы так или иначе изначально попадают в ловушку мнимой искренности, дружелюбия и доверия. И только после маски спадают, обнажая пульсирующее венами оскальпированное мясо безумия. Артём, будучи человеком образованным и здравомыслящим прекрасно понимал, как выглядит вся эта ситуация, поэтому вёл себя предельно расслабленно и открыто. Мы расположились на лавочке недалеко от места встречи.

Он при мне распечатал новую алкогольно–респираторную трубку, и я в неё дыхнул. – По нулям! – я радостно хлопнул себя по коленям, протягивая её Артёму. Он удовлетворительно кивнул и тут же выкинул её в урну. После этого он рассказал свою историю. Во время монолога, он смотрел не на меня, а перед собой, погрузившись в воспоминания. Я чувствовал, что он говорит правду, поэтому слушал с интересом. Иногда его уводило в сторону от основной мысли, но он быстро спохватывался и возвращался назад.

Его история была такой же простой, как и его внешность: окончил институт в начале 90–х, женился, родилась дочь, вскоре открыл свой маленький бизнес и запил на волне успеха. Почти семь лет пьянства и затем вдруг, как это иногда бывает, он проснулся и понял – всё, достаточно. И пришло время оглянуться на прожитые в небытие годы, когда самые лучшие моменты были всего лишь мутными мазками на холсте нетрезвой жизни. А оглянувшись, он понял, что это всё было большой ошибкой и никогда не должно повториться вновь. А потом он попытался вернуть семью, но страх перед возвратом под одну крышу с пьяницей был ещё слишком силён у его жены, но шаг за шагом он доказал ей, что никогда больше не вернётся к прошлому и всё будет хорошо. И всё потихоньку налаживалось, и, казалось, что счастье уже почти рядом. Окрылённый тем, что вскоре снова сможет жить со своей любимой супругой и дочкой, ему вдруг показалось, что он должен попробовать спасти кого–то ещё. Того, кто сам захочет. Вот почему он дал объявление в газету. Он признался, что в интернет не помещал её сознательно. Он сказал, что если суждено будет найти того, для кого оно было предназначено, то он найдётся.

– Ты думаешь, мне пишут толпы жаждущих? Не поверишь, да я и сам удивлён – ты третий за два месяца. А первые два были теми, кто желал поиметь денежек на халяву, но я их быстро раскусил, – Артём повернулся ко мне. – А прочитав твоё письмо я сразу понял, что ты писал его чуть ли не в отчаянии и пьяным. Да? Он вопросительно улыбнулся. Я смущённо кивнул.

– Я ведь тоже боялся бросать, – усмехнулся он. – Хотел, но трусил. И вдруг все мои мольбы слились воедино и дошли до сердца, и я проснулся другим человеком. Так что я тебя понимаю, Иван. После этого он выслушал мою историю и остался доволен.

Потом он рассказал мне, как бы ему хотелось, чтобы шёл эксперимент: встречи будут происходить каждую субботу, что предварительно будет уточняться по почте. Если вдруг утром в пятницу письма нет, значит, как провести выходные я решаю сам. Если я согласен, то отвечаю на письмо, и мы встречаемся здесь же, где и в первый раз. Так же Артём предупредил, что может в любой момент всё прекратить без объяснения причин. И ещё: он оставлял за собой право проверить меня по биохимическому анализу крови употреблял ли я алкоголь, потому, что я могу запросто выпивать минимальные дозы, которые не отражаются на алко–тестере (тем более на следующий день). Если я вдруг понимал, что не смогу не выпить, я должен был сообщить об этом заранее и тогда выходные пропускались. В случае обмана эксперимент тут же прекращался.

– Так что лучше говори мне правду, так ты, по крайней мере, себя обманывать не будешь, – добавил Артём. – Да и денежек подкопишь. А для меня двести долларов в месяц на такое благое дело – это ничто, по сравнению с теми ощущениями, которые я смогу получить зная, что ты не употреблял. Кстати, я остановлю подачу объявления, пока будем сотрудничать с тобой. И не забывай – это всего лишь игра. Не стоит думать, что я тебе что–то должен, не стоит обижаться в будущем, если мы будем пропускать выходные. Ну, и так далее.

Мы подписали бумагу, в которой кратко излагались основные моменты затеи. Я согласился с тем, что буду получать подарок в эквиваленте пятидесяти долларов США, в обмен на то, что буду трезв на выходных. 'Заработанные' деньги в случае последующего срыва я возвращать был не обязан и претензий на все отданные мне средства вручитель не имел, так как считал это подарками за все прошлые дни рождения. Таким нехитрым образом он обезопасил от различных проблем как себя, так и меня, если б кому-нибудь из нас пришла в голову мысль попытаться обвинить другого в чём–то. Там ещё были всякие мелочи, кое-что мы подправили и на следующий день Артём принёс варианты, которые мы оба подписали. Конечно, печатей не было, но всё же это был документ. Взволнованный прошедшим днём я не сильно мучился от того, что не смог выпить вечером, а наутро проснулся в нетерпении, и в 11 часов был на вчерашнем месте. Артём то же был вовремя, и я опять дышал в трубку. И опять по нулям.

Вручая мне деньги Артём сказал:

– Со следующей недели мы немножко изменим график встреч – добавится утро понедельника, переподпишем контракт. Не переживай, я буду сам подъезжать с утра к тебе, а потом ты сможешь ехать на работу. И от того, как ты провёл воскресный вечер будет зависеть тяжесть твоего кармана. Он подмигнул. В принципе, меня всё устраивало, и мы пожали друг другу руки. Прощаясь, он открыл кошелёк, в котором лежала одинокая бумажка, перекочевавшая ко мне.
– Иван, согласись, это честная сделка: ты делаешь что–то, и получаешь обещанную награду. Если ты не выполняешь свои обязанности, то ничего не получаешь. Всё верно?
– Так точно, – в шутку отчеканил я.

Я ехал домой, не веря в происходящее. В магазин я решил не заглядывать...так, в качестве эксперимента. А утро понедельника показалось мне самым лучшим утром за всю мою жизнь, и за это мне ещё и заплатили. На работу я ехал, едва скрывая улыбку. Как я умудрился никому не проболтаться про это – не понимаю до сих пор.

Неделя прошла как обычно, Артём молчал, и лишь в пятницу в ящике было новое письмо. Во время встречи на следующий день он поинтересовался моими ощущениями. Я старался говорить правду, а заключалась она в том, что я как-то не успел ещё толком осознать происходящее. И так как всё это ещё было в новинку, то выпивка отошла на задний план. Я так же поведал ему, что в будние дни пить меня не тянуло, да и раньше я таким не промышлял. Было видно, что он ловил кайф от моих слов: его голова покачивалась в такт моей речи, на губах застыла глупая ухмылка. Затем, словно выйдя из медитационного состояния, Артём похвалил меня и ответил, что завтра хочет поиграть в бадминтон и пригласил меня в городской парк в центре города. Дел у меня никаких не было, и я согласился.

Играл он превосходно, и удары пропускал в основном я. Он немного снизил темп, и вскоре мы обменивались воланом почти наравне, лишь изредка роняя его на траву. Я оказался способным учеником и мне очень понравилось играть. Я вспомнил, что брал ракетку в руки, когда ещё ходил в детский садик, но что с ней делать я тогда не знал. Но вот теперь... Я могу заявить, что я увлёкся не на шутку. Мы вспотели и повалились на траву, тяжело дыша. Артём достал две бутылки с водой и одну протянул мне. Немного отдышавшись, он уточнил мой адрес и предупредил, что завтра утром будет ждать меня на остановке.

Когда я получил вторые пятьдесят баксов, я почувствовал вдруг, что это всё настоящее. Наконец–таки я стал верить в то, что это происходило именно со мной.

– Иван, вот ещё какой вопрос, – начал Артём, пряча кошелёк во внутренний карман куртки. – Что ты делаешь в следующую пятницу вечером? Он покраснел, впрочем, как и я.

– А что? Я смотрел на него.
– Да, такое дело, хотел познакомить тебя со своей семьёй. Правда, в кафе ребёнка я брать не буду, так что дочь увидишь позже, например, в этом же парке, когда условимся об очередной встрече. Поэтому я буду с женой – мы давненько никуда не выбирались. И я подумал, а почему бы нам не сходить поужинать всем вместе? Да и жена перестанет подозревать меня в том, что я завёл любовницу. Мы рассмеялись. Я сказал, что если не случится ничего сверхъестественного, то я только 'за'. Когда он уехал, я сел в автобус и покатил на работу, нежно поглаживая купюру в кармане.

Всю неделю я думал зачем же всё–таки ему понадобилось знакомить меня с его женой. Неужели она действительно в чём–то его подозревала? Как–то глупо подозревать человека в изменах, когда он столько лет пытался восстановить отношения. Скорей всего он так пошутил, решил я.

В пятницу я не заезжал домой перед встречей, а решил побродить по городу. Оставалось чуть менее двух часов, и я вдоволь нагулялся, прежде чем очутился у светящейся витрины. 'Киви', прочитал я. Что ж, мило. Вечер был тёплым, нежным – настоящим майским. Сумерки незаметно поглощали окружающий меня мир, делая его границы чуть размытыми. Я сел на скамейку, просто глядя по сторонам, на гуляющих людей. Внезапно зажглись фонари и стало чертовски уютно. Толпы мошкары тут же переключили своё внимание на эти светящиеся шары, немного отстав от отбивающихся от них людей. Я заметил Артёма с супругой – они шли от стоянки. Я встал, когда они почти подошли к кафе. Я понял, что они меня не видели, поэтому подошёл сам. Он представил меня жене, а я неловко пожал ей руку, назвав своё имя.

Мы сели за столик у окна. Ирина, видя моё смущение, легко вела разговор, незаметно меняя темы. В конце концов я расслабился и стал чувствовать себя в своей тарелке. Я боялся, как бы не показаться жмотом, просматривая меню, и не выбрать самое дешёвое, и эти мысли отпечатались на моём лице. Артём, переглянувшись с женой, подмигнул мне и сказал:

– Так, Ваня, вот что я хотел бы предложить. Во-первых, расслабься и не парься за ещё не потраченную сумму. Во-вторых, давай так – раз это я тебя пригласил сюда, а ты, может, и вовсе не хотел, то всё, что выше наших с тобой пресловутых пятидесяти долларов – оплачиваю я. Я думаю, что один раз ты можешь себе позволить просто почувствовать себя свободно и чуть более уверенно, чем сидя за пивом в подъезде. Поверь мне, данная ситуация потенциально одноразовая, так что я тебя не разорю. Зато представь себе сколько впечатлений у тебя может остаться у тебя после такого ужина? Он улыбался, глядя на меня. Ирина молчала, глазами выражая согласие со словами мужа. И я внял его словам. В самом деле, сижу тут как дурак, жмусь на своё же удовольствие.

– Вот и славно. А теперь главное, почему же мы здесь сегодня находимся. Как ты понимаешь, хотя, возможно, что ты и не задумывался над этим, что в мире существует куча мошенников. Нет, каким–то чудесным образом я верю в то, что у тебя есть проблемы с алкоголем, и вполне вероятно, что ты не видишь в этом проблемы. Ну а что если ты вообще не пьёшь, а лишь делаешь вид? Это риторический вопрос, я ни в коем случае не хочу тебя обидеть или уличить во лжи. Итак, Иван, предлагаю тупо нажраться?

Продолжение следует...