Глава 3.

  Кот не имел никакой “должности” в криминальной иерархии, не контролировал какую-либо территорию, не было у него и команды. Команду ему заменял Руся, как он его звал. Руся был и консильери, и боевик, и держатель “общака”, в одном лице. Когда Костя возвращался с переговоров, на которые Руся обычно не ходил, по неизвестным мне причинам, Кот садился к нему на заднее сиденье, хотя с его ростом и комплекцией это было неудобно, и, сказав мне, чтобы я не грел уши, пересказывал Руслану содержание, а тот, задавая поясняющие вопросы, выдавал свои расклады. Костя очень внимательно его слушал, иногда поправляя. У Руслана за спиной была долгая отсидка на зонах где-то на востоке, за Байкалом, и уродливый шрам на лице. Еще у него было неприличное погоняло, но я не видел ни одного желающего, который бы посмел произнести его вслух, тем более при нём. Казалось он одним взглядом может остановить любого “спортсмена”. Взгляд у него мог быть страшный, я бы даже сказал ужасный. У меня язык не поворачивался обращаться к нему “Руся”, я всегда называл его по имени, Руслан.
  Костя никогда не платил сам. Казалось, что у него вообще не было на кармане денег, хотя были, естественно. Если надо было расплатиться в кафе или купить что-нибудь, Руся доставал из кармана пачку купюр и отсчитывал нужное количество, иногда передавая мне, чтобы расплатился я. На моей памяти он только один раз сказал, что скоро в “кассе” возможно создастся дефицит и счёт надо пополнить.
  Обычно утром я подъезжал к Косте, сигналил. Он никогда не выходил раньше меня из дома. Если было время, он кричал с балкона, чтобы я поднялся к нему. Потом мы подхватывали Русю в неизменном спортивном костюме в условленном месте и отправлялись по делам. Где жил Руслан, я знал только умозрительно, плюс-минус квартал или два.
  Недели две-три мы жили в таком режиме, с утра до темноты гоняли по городу, посешая разные места, конторы, стрелки. Казалось, Костя жил общением с другими людьми, хотя большинство их встреч для меня оставалось за скобками. Меня или  оставляли в машине, или брали с собой, когда не было секретности, или Костя ходил на встречу один, а мы с Русланом коротали время за беседой, поглядывая по сторонам. Стрелки на реке были скорее похожи на сходку, Руся мог поздороваться с какими-то знакомыми, которых знал лично, но оставался возле машины, искоса вглядываясь вдаль, на участников беседы, как бы угадывая их диалог.

  Шел 1994 год. В июне Ельцин подписал указ о бандитизме, по которому только за одно подозрение в участии в вооруженной преступной группировке можно было закрыть человека на тридцать суток.
  После того, как несколько лет назад застрелили последнего вора, воры в городе не приживались. Все местные кандидаты отбывали длинные сроки, а когда кто-то из авторитетов освобождался, его тихо пристреливали и с почестями хоронили на въезде, на Радищевском кладбище, поставив чёрный памятник в полный рост. Рулил всем Саша Коваль, он тоже отбывал в колонии с указанными выше кандидатами, но недолго. Представлял их интересы, грел зону, и т. д. Сам он был бывший спорсмен, борец вольник, и команда или команды у него состояли в основном из таких же, не пьющих, не курящих. Условно назовём Коваля и его людей бандитами, хотя это не совсем верно.

  В то лето в город приехал законник, Арташ. Несмотря на такое прозвище, он был “славянским вором”, ставленником сверху. Его встреча с бандитами была неизбежна. Костя с Русланом несколько раз навещали его на разных квартирах, как я потом понял. Из всего происходящего я сделал вывод, что Кот является посредником между Арташём и бандитами. Оставаясь со всеми в хороших отношениях, Кот лавировал между ними, пытаясь сгладить углы. Стороны жаждали встречи и одновременно пытались дождаться наилучшего соотношения сил и обстоятельств. Встреча могла перерасти в конфликт, даже должна была закончиться поражением одной из сторон.
  За несколько дней до описываемых событий, Костя неожиданно для меня сказал: “Пошли со мной”, - когда мы приехали к дому, адрес которого он недавно посоветовал мне забыть. Он предствил меня Арташу: “Это - Студент, нормальный пацан, он с нами”, - видимо Косте нужно было, чтобы Арташ знал меня в лицо, на всякий случай, или Арташ хотел знать всех, кто был с ним. Мы даже посидели и выпили втроём, девушка, у которой он жил, любезно ухаживала за нами. Перед уходом Костя сказал ему:
-Андрей, ты лучше пока не гуляй в городе.
-Ты же меня знаешь, я - смертник, без гранаты не хожу!
  Они рассмеялись, мы попрощались и уехали.
  Через несколько лет Арташа взяли на входе в местный ночной клуб, с гранатой, когда он шел на встречю с теми же персонажами (прим. автора).

  Глава последняя.

  В тот день Кот заметно нервничал, я не знал всех деталей, но был в курсах, что вечером должна быть важная стрелка. Около двенадцати часов мы подъехали на центральную улицу имени Карла Маркса, с односторонним движением. Я запарковал машину на левой стороне, напротив кинотеатра, которому потом будет суждено быть перестроенным в ночной клуб.
-Я выйду?,- спросил я, жопа уже прилипала к сиденью.
-Нет, сидим в машине и делаем вид, что прогуливаемся, - отрезал Кот.
  Яркое солнце нагревало асфальт улиц, мы сидели с открытыми окнами и ждали. Через несколько минут к машине приблизился Клёпа. Клёпу я немного знал.
  Клёпа увидел меня и удивился, я, наоборот, улыбнулся. И тут он то ли перемудрил, то ли так было задуманно, произнёс пару слов, не шевеля губами, так, что при шуме городского движения я ничего не разобрал.
-Что он сказал?, - спросил Костя.
-Я не расслышал.
  Тут Кот высунулся из своего окна, на сколько ему позволяла комплекция и заорал:
-Повтори, не понял!
  Но Клёпа не собирался ничего повторять, а наоборот запрыгнул в восьмёрку, котороя с с визгом стартанула от тротуара.
-Догони его, - пролаял Кот.
  Но куда там, ребята явно не собирались с нами беседовать. На светофоре восьмёрка промчалась на красный и поток транспорта преградил нам путь, я и два центнера моих пассажиров потеряли из их из виду. Я думал, Костя сейчас лопнет от злости. Но он спокойно сказал, обращаясь ко мне:
-Если ты что-то не расслышал, крикни: “Повтори, не понял”, понял?
-Понял.
-Ты его знаешь?
-Клёпу?
-Ну, этого пацана.
-Ну, так, - я сделал неопределённый жест пальцами.
-Чей он?
-Газаевский.
-Блять! - в сердцах сказал Костя, - давай домой.

  Позже я забрал Кота и Руслана, мы остановились возле киоска купить сигареты. Мимо проходил Жора и, увидев нас, подошел.
-Здорово, пацаны! Куда собираетесь?
-С какой целью интересуешься? - пошутил Костя.
-Да мне на Радищева надо, пиздец, срочно.
  Улица имени Радищева была на другой стороне города, и заканчивалась возле кладбища, но нам было почти по пути. Жора знал там заведующую сберкассы, молодую женшину, которую обхаживал последнее время. По фальшивым справкам с “места работы”, и “о заработной плате”, по фиктивным поручительствам, он оформлял ссуду на потребительские нужды. Ссуду возвращать он конечно не собирался. Видимо её одобрили, и он спешил получить наличные.
  Костя сказал устало:
-Жора, мы едем по делу, можем там задержаться.
-Да мне только до шести туда успеть, и я могу кататься с вами хоть всю ночь, - если бы тогда кто-нибудь сказал Жоре, что его слова станут пророческими, он бы сильно удивился.
  Костя, думая о чём-то своём, посмотрел на него и сказал:
-Ладно, поехали.
  Он мог легко отправить его на одиннадцатый маршрут, но нет. Я удивился, но даже виду не подал. Жора быстро запрыгнул на заднее сидение.
-Газуй, студент!

  Из сберкассы Жора вышел сияя. Но сейчас нам надо было на стрелку.

  У Кости не было выхода. О том, что стрелку сдали ментам, он, возможно, знал из другого источника, но “официально” его не предупредили. Не приехать на стрелку означало, что он или сторона, которую он представлял, сдали стрелку и, возможно, сотрудничает с органами. Приехать и не залететь ментам, - тоже самое. Он должен был приехать и нас должны были принять. Если исходить из того, что с нами должен был приехать Арташ, нас взяли бы всех, с гранатой на кармане у Арташа. Не только Костя знал о его манере вести переговоры с гранатой в кармане. Это уже канало за вооружённую преступную группировку. Нас бы закатали на тридцать суток по ельцинскому указу, а Арташу предъявили бы статью за хранение оружия. Стрелку сдал Коваль, технично слив конкурирующую “фирму”. А Жора, такой же брюнет с короткой стрижкой, как Арташ, нужен был Косте, чтобы нас было четверо, чтобы наверняка. Все знали, что мы передвигаемся обычно втроём.

  Утром нас наконец-то сводили в туалет, потом по очереди проводили в кабинет, где нас сняли на камеру и взяли отпечатки пальцев. Меня отделили и сняли показания на протокол. Далее меня под коновоем бойца проводилит в отдельный кабинет. Там сидел человек с голубыми глазами, блондин и офицер. Опер, подумал я. Он устало пробежал вопросами по протоколу, как будто это он всю ночь сидел на леснице, пристёгнутый браслетами к перилам, а потом неожиданно сказал:
-У тебя в машине три рецидивиста, а ты не при делах?
-А же говорил, Костя мой сосед, у него сломалась машина и он попросил меня свозить его по делам, остальных я знаю как его друзей.
-Ну-ну. Вот скажи, ты не судимый, студент, зачем тебе это надо?
-Что?
-Обащаться с уголовниками.
-?
-Я вижу, ты парень хороший, всё понимаешь, если ты не с ними, то у меня есть предложение . Ты будешь иногда встечаться со мной и рассказывать о Косте, что он делает, о чём были разговоры, ну, в общем ты понял.
  В принципе, я был готов к такому заходу, но однозначного ответа тут нельзя было дать.  Если я скажу нет, мои показания попадают под сомнения. А когда Кот спросит меня об этом, а он спросит, а я не смогу ему соврать, чтобы он не выкупил, одназначный ответ будет выглядеть как сомнительный. Поэтому я уклончиво ответил:
-Можно, я подумаю над вашим предложением?
-Подумай, подумай, - сказал “опер”, - иди. И подписал мне пропуск.
-А машина?
-Придёшь сюда в четыре часа, скажешь, что надумал и заберёшь.

  Я вышел на улицу прохладным утром, закурил. В тот момент я любил этот город, я любил всех его жителей. Я чувствовал себя, как будто бы откинулся со срока. Пройдя одну остановку пешком, чтобы убедиться, в отсутствии хвоста, я сел в пустой троллейбус и добрался до дома Кости.
  Дверь мне открыл Жора, а когда я зашёл в комнату, все участники последних событий сидели за столом и пили чай с бутербродами. Видимо их отпустили вместе, раньше меня. Костя предложил мне тоже подкрепиться.
-Ну, что? Как прошло?, - спросил кот, прихлёбывая из кружки.
-Да сдал всех с чистой совестью, как стеклотару, - пошутил Жора.
-Да щас, - ответил я и бегло пересказал Косте подробности.
-Что еше?, - спросил Кот, прищурив один глаз.
-Еще? Мне предложили стучать на тебя.
-А ты?
-Сказал, что подумаю, - с беспечным выражением ответил я, откусывая бутерброд.
  И тут всех прорвало, видимо сказывалось напряжение послелних суток. Мы ржали до боли в животе, а когда кто-то из нас мог уже перевести дыхание, то добавлял комментарий типа: “А ты подумай, подумай хорошенько”, - и истерика продолжалась. Когда агония закончилась, Кот, утирая слёзы сказал:
-Ладно, ешь. Заберёшь машину, отзвонись.
-Хорошо.

  В четыре часа я прибыл в РУБОП, в знакомый уже кабинет. Ни каких вопросов мне не задали, выдали техпаспорт и ключи, проводили во двор и я спокойно выехал на улицу. В итоге, могу сказать, что нас не били, не запугивали, отдали все деньги до копейки и другое имущество, а вы говорите у нас милиция плохая.