На днях не совершала никаких пакостей. Встретилась с ребятами из своего клуба картежников, вела себя прилично: алкоголь не пила, просто проигрывала деньги до 4 утра. Потом взрыднула. Утром просыпаюсь, смотрю на себя в зеркало, а там жеванная жопа. Веки нависают, отек сферический, голова болит так, будто я на спор орехи ей колола. И это я просто не выспалась и поплакала! Про похмелье вообще молчу, это чистая борьба за жизнь. Помню в 19 лет можно было до 6 утра пить коньяк с газировкой, закусывать сосательной конфетой, а потом, поправив макияж слюной, ехать на пары. После пар – на работу. После работы – на тренировку. Выглядела хорошо. Чувствовала себя бодро. Успевала «и в фонтаны нырять, и на танцах драться».

Сейчас игра перевернулась. Хочешь быть «свеженьким», ешь только кроличью еду, медитация вместо караоке, читай молитву на выработку коллагена. Соль – смерть. Недосып – убийца. «На танцы не пойду, у меня утром лекарственный электрофорез».

Стареть печально. Посмотри сейчас на Дэвида Духовны, сердце сжимается. Ты куда, гад, стой! Не превращайся в дедушку. А родственники? Больнее всего, что они больше не юные дураки. Всей семьей кряхтим и ноем на погоду.

Я пришла к косметологу, говорю: «Исправьте, – проводя рукой вокруг лица. – Я скотчем щеки к бровям подтягиваю, а они все равно вниз ползут. А мне еще двадцать восемь». Врач меня уложила на кушетку, осмотрела, насоветовала всякого. Увидела, что я загрустила, и интеллигентненько так говорит: «Просто нужно себя принять!».

- Немного жаль, –  говорю, – что впереди морщины, скучнейшее чувство самосохранения и косность ума.
- Зато вы больше не едите холодную шаурму на завтрак.

Возраст, конечно, не молодит. Но он дает то, что стоит всех морщин и скрипов – ты больше не тупой. У тебя все тепленькое.