Сретенка.
Волосы стали расти как-то реденько,
В город вернулась по новой орда;
Жить стали плохонько, жить стали бедненько,
Жить стали весело, как никогда.

Это не лечится.
Ветер по Кривоколенному мечется,
Где продают от зари до зари –
Если задумаешь расчеловечиться,
Сразу бери литра два или три…

Хамская
Поднаторела в скандалах Таганская,
Делит театры и пилит рубли.
Слава великая! Сила гигантская!
Только таланты со сцены ушли.

Узкие –
Там, где стою на Васильевском спуске я, –
Жёлтые полосы из темноты.
А по бокам-то всё косточки русские...
Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?

Бутово –
Мрачное, словно насильно ебут его;
Над полигоном шумят тополя.
Люда раздетого, наспех разутого,
Сколько в себя приняла тут земля?

Модная,
В ленточках и транспарантах, Болотная
Выйдет качать перед властью права:
Буйная вся – и как будто безродная –
В целом чужая России – Москва.

Явлено:
Люди не выглядят больше задавленно,
Но – задержись и вокруг посмотри:
Где мостовая была окровавлена,
Пятна из шлангов замыли шныри.

Трудное
Время, как встарь, продолжается смутное –
Словно Отрепьев растёт из земли;
И, совершая цветенье попутное,
Душат хлеба на полях ковыли.

Тушино.
Что понастроено – будет разрушено;
Бывших становий остынет зола.
Жили отчаянно, жили придушено,
Где со Лжедмитрием Мнишек жила.

Тонкими
Ты за подол материнский ручонками
Цепко хватаясь, не ведал, любя:
Не называли, царевич, «ворёнками»
Царских сынов на Москве до тебя.

Грозные
Меры бояре предпримут серьезные:
Много властей на Московской земле!
Знаешь ли, Ванечка, в сумерки поздние,
Сколько тебе задыхаться в петле?