Короче, бля, все на хуй. Севодня я решил, пиздец, заняцца нехуевой мемуаристикай. А какую взять тему? Ну надо что-нибудь падоночно-распиздяйское. И я начинаю.
Кадда мне было лет 18-19 у меня была група, ну типа мы играли неебацца метал, а точнейе, для непросвященых падонков, дум-метал - это когда из тебя жилы тянут вместе яйцами грустным и тяжелым музонам. Ну несмотря на то, что мы были пиздец какие меланхолитчныйе в музыке, в жизни мы быле полными и жизнерадосными распиздяйами. Колеги по музыкальнаму цеху так и гаварили: "На хуя вы дум играетте? Вам панк надо играть." При всем этам мы дико духарились, то есть бухали, что даже видавшыыйе виды неферы хватались за голову и за залупу. Ну вот. Надо еще что-то добавить. Так, группа называлась Апейрон - это древнегречесткийе падонки придумали - типа бесхворменый хаотичецкий праобраз мира. Ну мы же должны были быть там со всякой нехуевой философской претензией. Теперь, бля на хуй состав падонков. Привожу весь состав, так как каждый падонок заслуживает отдельнаво вниманийа. Я. Буба играл на гитаре. Затем, барабантсчик Змиевскай, который был 2-х метрового роста и когда он хуячил по ударным у него колени были за ушами, Жора - второй гитарист - бизнесмен и распиздяй, Павел, на самом деле он ни хуя не Павел, а Женя, но паскольку фамилия Павлов, поэтому Павел - басист и алкоголик, Паша Дуброфский - клавишник, очень творческий человек с пропидарскими загонами, фанат Элтона Джона и самый главный пасажир нашей капелы вокалист Апарыш - человек агромных размеров с длиными рыжими волосами, свирепым ебалам и диким запойным паведенийем. Астаетцца дабавить, што жили мы в Харькове и кто врасщался в музыкальных кругах нашего города Апарыша должен знать па любому.
Короче, в этом креативе я хочу рассказать как мы ездили в пиздатейшее турне Харьков-Житомир-Киев-Суммы-Харьков. Написал, аж чуть сам не уссался. Ну дело было так. Не хуй я думаю описывать как мы там договаривались, собирались и репетировали. Это хуйня и неинтересна падонкам на хуй. Начну, ужэ сразу с посатки в пойэзд. Вообщем, пойэд исчо не тронулся мы уже начали жрать водяру, причом Павел расказал тут же формулу по каторай должно регулироватцца упатребление бухла. Аказываецца существует две програмы пьянцтва - програма-минимум и програма-максимум. Для програмы-минимум существует формула N = n-1, где n - количество пьюсщих, а N - количество бутылок с водкой, ну соотвецтвенно програма- максимум N + 1. Короче, мы исходя из формулы начали по програме-минимум, то есць на пятерых у нас было 4 батла. Дуброфскому мы не налевали, потому што пидар не взял с собой денях ф поезтку. Ну кароче, йедем, бухайем, весела неебаццаа. У ветерана с бакавых мест выпили весь самогон под воспоминанийа а войнухе. Короче, дела к ночи. На ногах осталися толька Апарыш и Павел, каторыйе шорхалися по вагону и искали, где купить вотки. Астальные легли спать, потому что надо было выспацца, штобы играть болейе менейе трезвыми. Апарышу то по хуй, он может ваапще в микрафон не арать, а Павел на басу себе выкручевал такийе низа, што ево все равно ни хуя не разобрать. И тут ночью появляецца пидар-правадник и начинает пиздеть: "Вы типа пастель не брали, так што не хуй спать на матрацсах" Ну мы ему: "Дядя, ты не охуевай, тебе не по хуй." А он такой вертлявый, как наш пидор Дуброфский: "Я через 5 минут буду, чтобы все матрацсы были застелены" Конешно, конешно. Спим дальше. Што вы думаете? Через 5 минут, как чорт из табакерки появляецца этот пидар, ловко так, професионально выдергивает из под спясщих матрацсы, скручивайет, закидывайет, на третью полку и съебывайет. Ну мы, ясен хуй, расстилайем все заново и опять спать. А пидар опять появляецца и исполняйет тоже самойе. Воопщем, эпизот из "Дня Сурка" повторялся несколько рас. А Павел с Апарышем, где-та накружившийе вотки ползали за правадником и так ненавязчиво предлагали пиздюлей. Правадник говорил: "Да-да. Я патом, позже, позже" куда-та исчезал и заебывать перестал. Ночью наблюдал пиздатую картину. Вагон спит. Мы находимся в плацкарте и как положена настоящим панкам на местах возле туалета. 2-х метровый барабанщик Змиевскай спит на нижней полке как хот-дог. Два стандартных матрацса, один снизу, другой сверху. Одна часть сосисики - голова торчит возле окна, другая часть - ноги торчат в проходе, блокируйа дверь в парашу. Ночью, я чуть не уссался от смеха, когда субтильная тетка щемилась в туалет, тщетно пытаяся ликвидировадь ноги падонка. Но видно ссать ей хотелось очень сильно, поэтому нечеловеческим усилием подбросила ноги падонка вверх, успела открыть дверь, проскользнуть в проем и успеть закрыть за собой дверь до того, как ноги опустятся на исходнуйу позицийу. Как она вернулась обратно - не знаю, наверна куковала на параше. Утро как и паложено было отвратительным. Вагон не спал, мы подъезжали к Житомиру. С вечера дружелюбный народ, в это утра сматрел на нас с ненавистью. Подщитав каличества перекатывающихся по полу бутылак, я добавил к двум формулам, описывающим пьянство, еще один вывод: "При любых условийах, програма-минимум всегда стремицца к программе-максимиум". Под столом, в одежде и грязи лежал Апарыш. Я быстра спустился вниз на предмет обследования труппа. "Ваш бугай ночью как йобнулся. Пытался поднять, да он же ж здоровый - куда мне." пояснил заспанный ветеран. "Смотрю шевелиться. Ну думаю маладой падонок. Очухаецца"
Вообщем, проснулись. Настроенийе бодрайе, на бодунскайе ха-ха прабивает. Единственайа хуйня - Апарышу смеяцца больна, он кадда падал ап стол ребро сламал. "Хуйня.", - Всйо время говорил он "Ебану вотки, спою" В это время Змиевскай у катарого была постойаннайа мулечка што-то писать на стенках, написал на столе "Apeiron" и "правадник пидар" Тут как тут паявился праваодник и такой ласковый: "Ребята, хотите чая?". Я йеле успел надпись прикрыть апгрызаным куском хлеба, который с пола поднял. "Нет говорим, на хуй чай" А он говорит: "Ну ладно, я через 5 минут приду убирать у вас" Йа говорю: "Змиевскай, вытирай на хуй натпись. На хуйа нам с бодуна щас пиздеж слушать?" А он: "А оно ни хуя не вытираецца. Я ж маркером написал" Ну воопщем, припиздил праваодник, пасабирал бутылки, всякую шкнягу и пиздит: "Хлебушек ваш давайте сюда" А я так гордо кошусь в сторону заплеванного огрызка и говорю: "Мы с собой забираем" Воопщем, припиздел паровоз в Житомир, мы через другой вагон съебали прямо в руки местных неферов-абпригенов, которыйе начали заглядывать в глаза: "Охуенно, вы приехали. Сейчас едем в зал, потом на квартиру, где вы переночуйете. Ох, охуенно. Апейрон, приехал. А покажите Апарыша. А мы знали, что вы приедете, мы 20 литров самогона купили…" Мы пошли на тролейбус. Йестественно, через ларек…

Продолжение следует…